Тайна Богоматери. Истоки и история почитания Приснодевы Марии в первом тысячелетии

Те, которые не вступили в брак, пусть принесут Деве в дар свое девство, ибо Приснодеве ничто не может быть так угодно и приятно, как девство. Находящиеся в браке пусть принесут опыт жизни, который должны передавать своим детям, целомудрие, содействующее спасению, и снисхождение к вступившим во второй брак; ибо целомудрие, хотя и далеко отстоит от девства, но родственно с ним как потому, что исполняет благословение Божие касательно рождения детей, так и потому, что предохраняет человека от необузданности. Допустившие падение в одном из сих[1342]

пусть принесут покаяние в содеянном, слезы, прощение должникам и милосердие к бедным, ибо все это есть прекрасный дар Господу. Другие пусть принесут справедливость и пощаду врагов, ибо зачем стараться делать ближним то, от чего ты сам плачешь и стенаешь, когда тебя теснит и мучит другой? Иные пусть несут терпение и мужество в несчастиях, ибо и такой подвиг не оставляется без награды. Другие пусть приносят в дар кротость и странноприимство, ибо и это служит причиною Божественного к нам снисхождения. Вообще каждый из всех, собравшихся в этот небесный и царский брачный чертог, пусть принесет дар, приятный Деве и достойный столь великой Невесты; ибо сколько бы даров ни принесено было Ей, Жених и Бог наш будет радоваться им. А кто ничего не принес в честь Невесты, тот, как оскорбивший Жениха, будет строго изгнан из брачного чертога[1343]

.

Беседа, по традиции, завершается хайретизмами. В них Богородица прославляется как Та, через Которую «болезнь исцеляется, разрушение упраздняется, виновник гибели умерщвляется и диавол низвергается и попирается»; как «разумное и богосозданное зеркало сокровенного ведения боговдохновенных пророков, в котором они таинственно созерцали снисхождение к нам Слова»; как «даровавшая Творцу плоть, освободившая нас от скудости, не лишившаяся ключей девства и истребившая рукописание греха» (Кол. 2:14); как «одушевленный ковчег Божий, в котором поселился второй Ной и спас человеческое естество наше, почти все затопленное волнами греха»; и как «изготовленная Богом печь, в коей Творец, очистив наше естество самым чистым девственным смешением, избавил от оной гибельной тягостной ветхости, воссоздав человека в новую тварь»[1344]

.

Беседа 9-я, «На Рождество Пресвятой Богородицы», в значительной своей части построена на образах, заимствованных из мира природы. Основные церковные празднества, говорит проповедник, посвящены событиям из жизни Христа: «одно служит воспоминанием Рождества Христова, другое свидетельствует о Крещении Христа, иное — о Его Преображении, иное о совершении Им чудес — исцелении бесноватых, даровании зрения слепым, исцелении кровоточивой, укреплении хромых и расслабленных, воскрешении мертвых, — иное напоминает о распятии Христа, а другое — о воскресении Его и обновлении Своими делами и моего воскресения». Однако, «как корень и ствол дерева мы считаем причиною плодов и цветов, хотя ради плода производится труд и бывает забота обо всем дереве, и ничто не может вырасти без корня, так и без празднества в честь Девы не может быть ни одного из других торжеств, соединенных с Ее именем и деяниями»[1345]

.

В этих словах отражено представление о церковном календаре как серии Господских праздников, которые перемежаются с праздниками Богородичными. Такое соединение Патриарх Фотий считает вполне логичным и оправданным, потому что прославление Христа в опыте Церкви естественным и неразрывным образом сочетается с прославлением Богородицы. Она — корень, от которого произошла Отрасль, а потому с Ее именем и деяниями соединено каждое торжество в честь Христа.