Тайна булгаковского «Мастера…»

Обрадованный Булгаков тотчас заключил договор на «Бег» с Ленинградским Большим драматическим театром и отправился по делам в Тифлис. С дороги (где‑то после Харькова) послал жене открытку:

«Дорогой Любая,

я проснулся от предчувствия под Белгородом. И точно: в Белгороде мой международный вагон выкинули к чёрту, т. к. треснул в нём болт. И я еду в другом не международном вагоне. Всю ночь испортили…»

Несмотря на явное пессимистическое содержание открытки, чувствуется, что настроение у Булгакова приподнятое, всё происходящее с ним он воспринимает с юмором. Разрешение «Бега» повлияло на писателя благотворно.

О том, как признание второй «белой» булгаковской пьесы встретила общественность, хорошо видно из агентурной сводки, присланной из Ленинграда:

«… газетная заметка о том, что пьеса „Бег“ была зачитана в Художественном театре и произвела положительное впечатление и на Горького, и на Свидерского, вызвала в Ленинграде своего рода сенсацию.

В лит[ературных] и театр[альных] кругах только и разговоров, что об этой пьесе. Резюмируя отдельные взгляды на разговоры, можно с несомненностью утверждать, что независимо от процента антисоветской дозы пьесы „Бег“ её постановку можно рассматривать как торжество и своеобразную победу антисоветски настроенных кругов.

Кроме того, пришлось слышать, что в Москве к „Бегу „не все относятся положительно, что у пьесы есть серьёзные противники…

В самый последний момент распространился слух, что пьеса „Бег“ будет разрешена только в Москве и ни в коем случае в провинции».

О «серьёзных противниках» булгаковской пьесы агент‑осведомитель сообщал правду — Главрепертком не желал признавать своё поражение. И как только 13 октября Горький (по настоянию врачей) покинул Москву, чтобы вернуться в Италию, «противники» начали действовать. 15 октября в ЦК партии был направлен донос:

«Совершенно секретно

ЦК В КП (б)

отдел агитации и пропаганды

Доводим до Вашего сведения, что руководитель Главискусства Свидерский дал следующую оценку реакционной эмигрантской пьесе Булгакова „Бег“: Это, сказал он, лучшая из всех прочитанных мною пьес. Постановка её будет иметь большое значение…

На заседании коллегии, в присутствии беспартийной части аппарата Главискусства, представителей МХАТ‑1 и газетных корреспондентов тов. Свидерский заявил, что Главрепертком «душит творчество авторов» и «своими бюрократическими методами регулирования обостряет репертуарный кризис».

Председатель Главреперткома Фёдор Раскольников».

В.И. Лосев, составитель книги «Михаил Булгаков. Дневник. Письма», так рассказывал о дальнейших событиях:

«22 октября Главрепертком подтвердил своё майское решение о запрещении пьесы. Мнение Свидерского не было принято во внимание, хотя он заявил, что „Бег „окажется лучшим спектаклем в сезоне».

Даже сообщение мхатовского режиссёра Ильи Судакова (он должен был ставить «Бег») о том, что он читал пьесу «в очень высокой аудитории, где пьеса нашла другую оценку», не повлияло на позиции цензоров. Атмосфера на заседании была «совершенно кровожадной».

Вновь обратимся к комментариям В.И. Лосева:

«Лидеры РАППа — Л. Авербах, В. Киршон, П. Новицкий,