Тайна булгаковского «Мастера…»

Афиногенов в пиджаке, почему‑то с палкой. Берсенев с Гиацинтовой. Мейерхольд и Райх… Таиров с Коонен. Будённый, Тухачевский, Бухарин в старомодном сюртуке под руку с женой, тоже старомодной. Радек в каком‑то туристском костюме. Бубнов в защитной форме…

Хотели уехать часа в три, американцы не пустили… Около шести мы сели в их посольский кадиллак и поехали домой. Привезла домой громадный букет тюльпанов от Боолена».

Секретарь американского посла Чарльз Боолен (кстати, неплохо говоривший по‑русски) попросил экземпляр «Зойкиной квартиры» для перевода на английский язык. Он стал часто захаживать в гости к Булгаковым, приглашал их в посольство на просмотры фильмов:

«29 апреля.

У нас вечером — жена советника Уайли, Боолен, Тейер, Дюброу и ещё один американец, приятель Боолена, из Риги. Боолен просил разрешения привезти его. И, конечно, Жуховицкий…

Боолен ещё раз попросил дать им „Зойкину“ для перевода на английский. М[ихаил] А[фанасьевич] дал первый акт пока и взял с Жуховицкого расписку в том, что Жуховицкий берёт на себя хлопоты для получения разрешения в соответствующих органах СССР на отправку их за границу».

1 мая — ответный визит: Боолен повёз Михаила Афанасьевича и Елену Сергеевну на вечер к Уайли, советнику посла:

«У Уайли было человек тридцать. Среди них — весёлый турецкий посол, какой‑то французский писатель, только что прилетевший в Союз, и, конечно, барон Штейгер — непременная принадлежность таких вечеров, «наше домашнее ГПУ», как зовёт его, говорят, жена Бубнова.

Были и все наши знакомые секретари Буллита. Шампанское, виски, коньяк… Писатель, оказавшийся кроме того и лётчиком, рассказывал о своих полётах. А потом показывал и очень ловко — карточные фокусы».

«Какой‑то французский писатель» звался Антуаном и носил аристократическую фамилию, которая тогдашним советским людям ровным счётом ничего не говорила: де Сент Экзюпери. Целый вечер два великих писателя провели вместе, и разошлись, так и не поняв, кто есть кто. Только и остались в памяти у Булгаковых рассказы о полётах да ловкие карточные фокусы. Днём 2 мая опять объявился Жуховицкий:

«… принёс перевод договора с Фишером насчёт Англии и Америки на „Дни Турбиных“. Он, конечно, советует Америку исключить. Плохо отзывался о Штейгере».

На следующий день «странный» знакомый позвонил по телефону с не менее странным вопросом:

«— Не знаете, где Боолен?»

13 мая Булгаков написал брату Николаю в Париж:

«Сообщаю тебе, что, с моего разрешения, переводчик, Эммануил Львович Жуховицкий (Москва) совместно с Чарльзом Боолен, Charles Bohlen, секретарём Посольства Соединённых Штатов в Москве, обратившийся ко мне с просьбой перевести „Зойкину квартиру“ на английский язык, эту пьесу на английский язык перевели…

Заявление своё о заграничной моей поездке ещё не подавал, но оно будет подано».

18 мая 1935 года во время демонстрационного полёта, столкнувшись с истребителем сопровождения, потерпел катастрофу многомоторный самолёт «Максим Горький». В дневнике драматурга Афиногенова появилась запись: