Тайна Черной пирамиды

— Ну, чего вы опять тут столпились?! — возмущенно запричитал Бестужев. — Картинок что ли не видели? Да и не интересные они вовсе! Вот мне как-то подарили одну индийскую книжку по искусству любви, вот там картинки так картинки, залюбуешься…

— А вы шалун, дорогой майор, — усмехнулся Владимир, прекрасно поняв, о какой книге идет речь.

Плац-майор, впрочем, пропустил его усмешку мимо ушей и снова затянул свою песню:

— Нечего тут разглагольствовать, пойдемте вниз! Я хочу, как можно быстрее найти сокровища и убраться отсюда ко всем чертям!

— Не поминали бы вы здесь черта, ваше благородие, — неожиданно сказал один из солдат. — Чую я, что недоброе это место.

— А ну цыц! — прикрикнул на подчиненного Бестужев. — Чья бы корова мычала, а твоя бы молчала. А ну, живо вниз! Тоже мне разговорчивый нашелся.

Бедняга солдат с замиранием сердца посмотрел на длинный темный коридор, тянущийся вниз, вглубь пирамиды и со страхом сглотнул. Но плац-майор толкнул его в спину, и служивому волей-неволей пришлось медленно двинуться вперед, освещая факелом высокий потолок и стены со странными и загадочными рисунками.

Вдруг снаружи неожиданно донеслись крики, а затем раздались выстрелы.

— Что это? — опешил Бестужев.

— Я же говорил, накликаете беду! — зашептал служивый. — Не следовало вам черта поминать, ой как не следовало.

— Да замолчи, ты, уже! — только и успел прорычать плац-майор.

И все кинулись к выходу.

Сначала яркий свет встретил их на вершине пирамиды, а затем уже они увидели, что происходит. Внизу у подножия откуда-то взялись странные всадники в кожаных доспехах с нашитыми поверх них металлическими пластинами и остроконечных лисьих шапках или даже шлемах. Вооружены они были луками и копьями. Эти воины будто сошли с листов исторической хроники, поскольку всем своим видом напоминали монголо-татарских захватчиков. Новых пришельцев оказалось, наверное, несколько десятков. И сейчас эти странные, неведомо откуда взявшиеся воины, всей мощью обрушились на тех, кто находился у подножия пирамиды. Солдаты же спрятались за упряжки и пытались отстреливаться.

Малинин размахивал шашкой и что-то громко кричал подчиненным. Со всех сторон в обороняющихся летели стрелы и копья. Владимир увидел, как несколько солдат пало. Собаки нещадно визжали и пытались убежать прочь, но они уже крепко-накрепко были привязаны к деревьям. Бедные ни в чем не повинные животные тоже гибли под градом монгольских стрел. Безоружные каторжники, спрятавшись за спины конвоиров, с руганью на устах требовали у тех оружие. Яшка же вообще упал на колени и закрыл голову руками, будто в надежде, что это его спасет. Лишь Кузьмич с каменным лицом расчехлял огромный молот, понимая, что скоро начнется рукопашная.

— Сделайте же что-нибудь! — в страхе замычал Бестужев, с надеждой уставившись на Мартина и Владимира.

— Но что мы можем? — удивился де Вилья.

Плац-майор схватил его за полушубок и умоляюще запричитал:

— Испанчик, милый, пожалуйста! Вы вдвоем стоите целого войска… я знаю… я видел… прошу! Хочешь, я тебя озолочу?!.. Христом богом молю, будь православным, там ведь люди гибнут!

Мартин бесцеремонно оттолкнул обезумевшего плац-майора и произнес:

— Да не православный я вовсе!

Но тут уже не выдержал Волков, он выхватил саблю и, посмотрев на испанца, сказал:

— А ведь он прав, Мартин, там люди гибнут!

С этими словами Владимир прыгнул на каменные, скользкие от талого снега перила сбоку от ступеней и, скользя по ним, как по ледяной горке, покатился вниз.

— Глупый волчонок, что ж ты делаешь-то?! — только и успел выкрикнуть испанец, а Владимир был уже на полпути к основанию пирамиды.

Недоскользив до земли лишь самую малость, Волков сгруппировался, как учил его Мартин и, оттолкнувшись, прыгнул вперед, туда, где уже вовсю завязалась рукопашная. Еще не приземлившись на землю, Владимир рубанул саблей и в воздухе успел попасть по незащищенной шее одного из зазевавшихся монголов. Потеряв жизнь, воин упал, а молодой дворянин, оказавшись на твердой поверхности, схватился с новым противником.

— Чертов мальчишка, — зарычал Мартин, а затем, развернувшись к солдатам, что с выпученными глазами стояли рядом, приказал. — Что рты поразевали?! За мной! — И, выхватив шпагу, испанец побежал вниз по ступеням.

Стрела пронзила горло очередного солдата, и тот с хрипом упал на белый снег, выпуская ружье. Выпавшее оружие тут же подхватил разбойничий атаман Ванька Мороз и, метко прицелившись, сбил скачущего на него воина. Но выстрел у него имелся лишь один, а ни пуль для перезарядки, ни времени на это не было. К разбойнику мигом подскочил другой противник, но атаман ловко перекинул ружье перед собой и стойко встретил удар. А затем оттолкнул монгола, и когда тот упал, довершил дело, вонзив тому острый штык прямо в грудь. Выпавшую из рук воина саблю тут же подхватил безоружный каторжник и тоже ринулся в битву.

Спина к спине с Владимиром встал Кузьмич. Его огромный молот разил направо и налево, всей мощью обрушиваясь на нападающих и ломая им черепа, шлемов на голове он будто бы и не замечал.