Благодаря работам, выполненным для миланского двора, ему удалось отложить немного денег, и художник решил открыть счет во Флоренции при больнице Санта-Мария-Нуова, которая также функционировала в качестве банка. Во время одного из посещений этого учреждения у него произошла необычная встреча со столетним старцем: художник справился о его здоровье и вступил с ним в беседу. Старик был болен, однако его ничто особенно не беспокоило, он только чувствовал сильную слабость. Однако да Винчи не выразил никакого сожаления или сочувствия, сразу было видно: его интересует что-то другое. Через несколько мгновений старик скончался. «Он так и остался сидеть на кровати […] бездыханный, и я его анатомировал». Вот зачем Леонардо приблизился к нему. Для него было важно понять «причину его смерти, которая состояла в недостатке крови в артерии, питавшей сердце и остальные внутренние органы, оказавшиеся слабыми и высохшими». Для него это был только интересный случай.
Вскрытие человеческих тел было широко распространено в университетах и художественных мастерских. Рассказывали о художниках, похищавших трупы с кладбищ, в то время как другие покупали их перед похоронами у нуждавшихся семей. Случалось, что занятия анатомией были окрашены в мрачные тона, однако в случае Леонардо все совершалось по закону: художник заходил в больницы, где он практиковался в анатомировании совершенно официально. Именно так он обнаружил, что кровеносная система этого человека была полностью закупорена, и кровь не доходила до ног. Сам того не зная, живописец впервые в истории зарегистрировал артериосклероз. Вскоре после этого, не удовлетворившись вскрытием тела едва знакомого старика, он пришел на вскрытие тела «двухлетнего ребенка, у которого все было наоборот по сравнению со стариком»[89]
. Занимаясь анатомированием, да Винчи оставался холодным и расчетливым – прежде всего когда он был одержим поисками ответов на свои вопросы.Художник научился вскрывать трупы в мастерской у Верроккьо, где он часто упражнялся в анатомировании. Однако целью его учителя было только вживую изучать форму мускулов и костей, чтобы затем верно воспроизводить их в бронзе или кистью. Леонардо, напротив, не довольствовался использованием этих экспериментов лишь для более совершенного изображения человеческого тела. Он пошел гораздо дальше, увлекшись изучением функционирования внутренних органов, их расположения и их взаимовлияния. От чисто формального интереса он вскоре перешел к научному исследованию и провел огромное количество вскрытий, на несколько столетий предвосхитив методы современной медицины. При этом иногда он допускал некоторую наивность.