Читаем Тайны лабиринтов времени полностью

– Они воевали, иначе не были бы здесь. Они говорят, что не всех пираты убили, немногие люди смогли убежать и по побережью разбрелись. Землянки роют, в катакомбах да пещерах хоронятся. В степь боятся идти, там татары свирепствуют.

– А что едят?

– Что словят или отберут у тех же татар или османов. Говорят, там из таких землянок целые поселения создают.

– И татары не знают, где искать эти поселения?

– Знают, но поймать не могут, прячутся хорошо и глубоко.

– Всю жизнь прятаться не будешь.

– Вот они и попали сюда, потому, как не прятались. Я отведу тебя к ним.

Большой дом утопал в зелени, как и в Одессос, частные дома Кумах не огораживались высоким забором. Тропинки, ведущие к дому, были выложены битым камнем и утрамбованы, двери без замка и нараспашку, только прикрыты марлей, чтобы мухи не залетали. Окна открыты, вокруг дома сад. Олгасий увидел шелковицу, несколько деревьев грецкого ореха, черешню и вишню.

В доме никого не было, и купец повел Олгасия к пристройкам, где мог находиться хозяин.

– Пойдем, капитан, вероятно, и казаки там же, где и хозяин, за домом.

Рабы стояли, выстроившись перед хозяином, и разговор у них уже закончился, Олгасий услышал только последнюю фразу: … как только, так сразу и соглашусь, а пока – за дело.

Рабы стали расходиться.

– Покупателя тебе привел, – сказал купец и отошел в сторону, чтобы грек смог увидеть Олгасия. – Надеюсь, ты уже слышал о пиратах, что у Геракловых столбов потонули?

– Слышал, неужели тот самый капитан с триеры? Что хотите купить? Урожай хороший: если нужны запасы на судно – дам скидку и немалую.

– Хочу рабов у тебя купить, мне матросы нужны.

– Я не торгую рабами, у меня на продажу только фрукты, овощи, крупы и мясо.

– Хочу купить у тебя казаков, я краем уха слышал, что ты им обещал, но сперва хочется с ними переговорить.

Казаки всей гурьбой подошли к Олгасию.

– На трех чайках шли по морю, шли так, чтобы берег был виден. Наша ватага искала подходящее место для обустройства жизни. Мы беглые из Руси, и с порубежья Дикого Поля, с Украины. Все славяне и у каждого своя правда. О чем хочешь узнать, моряк? Спрашивай.

– Вы вышли в море всей ватагой, как вы говорите, а бежали в Дикое поле с разных мест?

– Твоя правда, деревню нашу, что на границе Дикого Поля стояла, татары пожгли, женщин, детей, да и нас, чудом оставшихся в живых, в рабство забрали. Татары пригнали всех рабов к морю, там продали османам, а те перепродали нас сюда. Повезло, что к греку попали, молодых девушек и парней османы забрали. Бой был быстрый, татары всех порубили, как живы, остались – одному богу ведомо. – Сколько вас?

– Мы, государь, тэж на порубежье жилы, та ото ж выйшлы в морэ, також вид татар вбиглы. Туман утречком, солнышко подниматься начало, когда перед нашим носом борт огромного корабля встал, словно стена. Вартовый, сто чертив мэни в глотку, проспав. Смотрим, а вдалеке дым, глянул я, а это галеры османские, и богато так к берегу подходят. Мы, стало быть, у них на пути оказались. Думалы, шо кинэць нам.

– Все в жизни внезапно, друг, и все заранее богом отмерено для каждого из нас. Я, когда от князя сбежал, да на Фросе женился, знал, что, кроме как на Сечь, другой дороги у меня нет и не будет. Знал, что рано или поздно убьют, или в плен попаду. Дочь мою и жену убили татары, а я вот в рабство угодил. Я у князя рабом был, а Фрося в спальных девках ходила у княгини. Не могли мы больше скрываться, потому, как князю доложили о нас. Он и приговорил меня к батогам, а Фросю своим псам, надсмотрщикам, отдал на забаву.

– Да, так вот, нас тридцать человек, мы слышали, вы галеру османов пожгли и вроде как вам вои нужны?

– На моей триере нет рабов, гребцы – это и воины, и матросы, и мои друзья. Дед мой скифом был, отец – сколотом, а я с греками жил в Одессос – вольном от рабства городе. Таких, как я, в городе называли ясами. Мне нужны воины и моряки для войны с пиратами, османами и татарами.

– Грамота вольностей города Одессос? Слышали о ней? Таку саму грамоту и на Хортице подписывали, там рабства тоже нет. Стало быть, и в Одессос также грамоту вольностей с местным князем подписывали?

– Хартия вольностей подписана с архонтом Одессос. А вы хоть повоевать успели с татарами или так и не удалось?

– Бились, тебе воины нужны, а не рабы, выкупай нас всех – и будь нашим атаманом.

– Погодь, кажу, погодь, дай часу, бачь людына ще гадае.

– Одессос больше нет, сколотов и греков либо убили пираты, либо татары в рабство угнали. Берег – черный от гари, а город – в развалинах. Я слышал, что казаки землянки вдоль побережья роют и живут промыслом и войной. Где вы османов видели?

– Остров недалеко от сожженного города, там они крепость строят и у залива – еще одну, в том месте, где он с морем встречается, галер много стоит. Мы обошли эти места скрытно, но не убереглись.

– Хозяин! Сколько за всех казаков денег хочешь?

В корчме было пусто, только купец сидел за столом и читал что-то.

– Что читаешь, купец?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
О, юность моя!
О, юность моя!

Поэт Илья Сельвинский впервые выступает с крупным автобиографическим произведением. «О, юность моя!» — роман во многом автобиографический, речь в нем идет о событиях, относящихся к первым годам советской власти на юге России.Центральный герой романа — человек со сложным душевным миром, еще не вполне четко представляющий себе свое будущее и будущее своей страны. Его характер только еще складывается, формируется, причем в обстановке далеко не легкой и не простой. Но он — не один. Его окружает молодежь тех лет — молодежь маленького южного городка, бурлящего противоречиями, характерными для тех исторически сложных дней.Роман И. Сельвинского эмоционален, написан рукой настоящего художника, язык его поэтичен и ярок.

Илья Львович Сельвинский

Проза / Историческая проза / Советская классическая проза
Дело Бутиных
Дело Бутиных

Что знаем мы о российских купеческих династиях? Не так уж много. А о купечестве в Сибири? И того меньше. А ведь богатство России прирастало именно Сибирью, ее грандиозными запасами леса, пушнины, золота, серебра…Роман известного сибирского писателя Оскара Хавкина посвящен истории Торгового дома братьев Бутиных, купцов первой гильдии, промышленников и первопроходцев. Директором Торгового дома был младший из братьев, Михаил Бутин, человек разносторонне образованный, уверенный, что «истинная коммерция должна нести человечеству благо и всемерное улучшение человеческих условий». Он заботился о своих рабочих, строил на приисках больницы и школы, наказывал администраторов за грубое обращение с работниками. Конечно, он быстро стал для хищной оравы сибирских купцов и промышленников «бельмом на глазу». Они боялись и ненавидели успешного конкурента и только ждали удобного момента, чтобы разделаться с ним. И дождались!..

Оскар Адольфович Хавкин

Проза / Историческая проза