Там, на той стороне

В Уэллстоне на моей памяти не было серьезных преступлений… во всяком случае раньше, и я просто сидел в зале с кучей побрякушек и читал книги. Такая жизнь меня более-менее устраивала, я что-то делал, за это давали деньги и говорили спасибо. А вечерами я тратил их в баре и все повторялось заново. До поры до времени…

Фрэнни залетел с испуганными глазами в магазин, когда я держал в руках стакан сока и расхаживал протез, который мне подарили от общества помощи ветеранов. Кажется, он пытался что-то сказать, но ему никак не удавалось, он только заикался и тянул меня на улицу. Я подождал пока тот придет в себя, дал ему выпить сока, затем шутливо предложил сигарету. Но ему было не до смеха, он был весь в грязи, а с рюкзака свисал оторванный карман.

— Ник… Н-н-н-ик! Т-т-т-ам т-т-т-акое! — тянул он с гримасой ужаса на лице. Фрэнни был известный плут и мог разыграть любого, но в тот момент он и вправду выглядел напуганным. Он напомнил мне одного парня по прозвищу Люси, его так назвали, за мягкий характер. Парень хотел сбежать в Канаду, но его замели за мелкий штраф и вот он, огромный детина шести футов роста, стоял и трясся от страха перед коротышкой-сержантом, который всячески его унижал.

— Черт возьми Фрэнни, ты что барабанщик Лед Зеппелин?

— Н-н-н-ик… Н-н-н-ик! — повторил он. Кажется, еще немного и парня хватит удар. Я усадил его на стул и принес с магазина по соседству мороженое. Слизывая таявшие подтеки, стекающие по вафельному рожку, Фрэнни все еще был напуган, он вздрагивал каждый раз, когда слышал звон, висевшего на двери колокольчика и поджимал ноги под стул, выкручивая носки ботинок внутрь. Сейчас его не волновало, что ему достанется от мамы за испорченный рюкзак, из-за такой глупости он бы не стал бежать в другой конец города. Я решил, что будет лучше, если его не беспокоить, и он просидел со мной до конца вечера.

— Ник, — позвал Фрэнни, когда мы шли домой по улице.

— Если не готов, лучше молчи, — проговорил я. В одной руке я нес его портфель, а в другой банку пива, которую размеренно опустошал.

— Это все Роб, — буркнул он с презрением. — Я лишь хотел, чтобы им было весело и отвел их туда… а он начал кричать, а потом толкнул Сэнди…

Я остановился на дороге, испытывая чувство беспокойство.

— Куда?

— Вон, — указал Фрэнни пальцем на крутой холм, который был виден с любой точки города. И нужно было преодолеть немало усилий, чтобы вскарабкаться по нему. Я посмотрел на штаны брата, грязь на них успела высохнуть и скреблась о застывшие складки. А ведь парень не врет. Он и вправду был там. Для меня это стало первым тревожным звоночком. Но я его не заметил…

Мужчина вздохнул так, словно разом пропустил через себя накопившееся с годами сожаление.

— Знал бы я тогда, что там на самом деле творилось, смог бы исправить если не все, то многое.

—Этот ссыкун Робби, что-то натворил? — удивился я.

— О-о-о! — протянул мальчик. — Если узнают, что Роб сделал, его скорее накажут… Ник, его же накажут, верно?

— Смотря за что. Вы что ребята обкурились?

Я знал, что не смотря на возраст, Фрэнни был смышленым мальчиком. Он посмотрел на меня удивленно, будто такое ему и в голову не приходило.

— Ник, что-то ужасное… оно проснулось, понимаешь…, — он сглотнул слюну, — оно поглотило Сэнди.

Последовала тишина. Фрэнни испугался собственных слов и схватил меня за край куртки. Такой бред я слышал впервые, но не мог сказать об этом вслух. Он говорил взахлеб, часто прерываясь, его голос дребезжал как расстроенная гитара, а сам он в этот момент как-то сжался и стал казаться еще меньше. Я притянул его к себе и потрепал за волосы.

— Ты придумал, что скажем маме насчет всего этого?

Он пожал плечами. Впервые он не нашел, что сказать.

— На Фрэнни напала собака, по дороге домой, — вот что я сказал, как только мы зашли в дом.

Мама принялась причитать и ходить кругом возле него в поиске укусов. Она работала медсестрой в доме для престарелых и кое в чем разбиралась. Фрэнни лишь стоял смущенно и теребил резинку трусов. Конечно, никаких укусов она не нашла, лишь парочку синяков и ссадин, но порцию жалости он все же получил. А я тут же завалился и уснул.

Сэнди Колман, девочка что жила у нас по соседству пропала. Эту весть на следующий день мне принесла Молли, продавец магазина, где я работал.

— Ник, ты слышал новость?

Еще с порога торжественно преподнесла девушка, словно боялась, что это сделает кто-то другой.

— Если ты о том, что Элизабет Тейлор снова выходит замуж, то мне глубоко плевать, — произнес я. У Молли были большие пухлые губы, которые она выпячивала всякий раз, когда ей что-то не нравилось. Вот и сейчас, она растянула их на пол лица и обиженно ответила:

— Вообще то, это не правда… а впрочем и не о том речь. Пропала девочка, вчера еще, но заявили только сегодня, видимо родители пытались ее отыскать своими силами… бедное дитя.

— Где? — спросил я, но понял, что сказал это через чур наигранно. Уже второй раз за сутки, слышал я это имя и оба раза были не радужными.