Тегеран-43. Безоговорочная капитуляция

В этих условиях страна быстро перешла на карточную систему снабжения продовольствием. Продажа продовольственных, а затем и промышленных товаров по карточкам была введена в июле 1941 г. в Москве, Ленинграде и ряде других городов и пригородных районов. С сентября нормированное снабжение хлебом, сахаром, кондитерскими изделиями распространилось на 197 городов и рабочих поселков, а спустя два месяца — на все остальные города и поселки. С ноября в крупных городах и промышленных центрах были введены карточки на мясо, рыбу, жиры, крупу, макароны.

Нормы снабжения основными продовольственными товарами разделялись по четырем группам населения: для рабочих и приравненных к ним лиц, служащих, иждивенцев и детей. В свою очередь, нормы для рабочих предусматривали две категории: по первой категории обеспечивались работники оборонной, угольной, нефтяной, химической, резиновой, металлургической, машиностроительной, цементной промышленности, станкостроения, транспорта, оборонного строительства и ряда других предприятий, выполнявших военные заказы. Рабочие этой категории получали в день по 800 г хлеба, по карточкам иждивенцев и детей выдавалось по 400 г хлеба. В месячный паек рабочих входили: мясо и рыба — 1,8 кг, жиры — 0,4 кг, крупа и макаронные изделия — 1,2 кг[15]

.

К сожалению, уже к январю 1942 года даже такие, весьма скудные, продовольственные пайки — становилось всё трудней и трудней выдавать населению. Из-за нехватки продуктов люди не везде могли полностью получить установленную норму продуктов зимой. Даже в Москве продовольственные карточки зимой 1941/1942 годов отоваривались всего на 30–40 %. Привычной картиной стали многотысячные очереди возле продовольственных магазинов. В провинциальных городах положение было гораздо хуже — в Архангельске за первую военную зиму от голода и болезней погибли 20 тыс. человек — каждый десятый житель!

При этом жители деревень НИКАКИХ карточек НИ НА ЧТО вообще не получали — официально считалось, что они прекрасным образом проживут и без оных. Лишь для сельских учителей, медицинских работников и других категорий служащих в сельской местности, а также инвалидов войны и труда было установлено снабжение хлебом и другими продуктами питания по спискам и талонам в пределах наличных ресурсов.

Всего на централизованном продовольственном снабжении в 1941 г. состояло около 62 млн. человек. Купить же продукты на рынках — которые, как это ни странно звучит, продолжали действовать — можно было только за очень большие деньги. Советский рубль обесценился просто катастрофически…. К февралю 1942 года рост рыночных цен на продовольствие превзошёл все разумные пределы — килограмм зерна стоил в среднем 53 руб. 80 коп. (вместо 1 руб. 88 коп. до войны), литр молока — 38 руб. (вместо 2 руб. 28 коп.), 1 кг капусты или свёклы — 28 руб., килограмм сала — более ста рублей. Над страной реально замаячил призрак голода…

Но это ещё были цветочки. Первые ягодки созрели к сентябрю 1942 года…

* * *

Катастрофа лета 1942 года под Харьковом, в Крыму и на Среднем Дону была не только военной — в первую очередь, она была продовольственной. Колоссальные площади, засеянные зерновыми, к концу июля были захвачены немцами, вместе с урожаем на них. В результате летнего поражения Красной армии в 1942 году общая посевная площадь (с которой мы могли собрать урожай) сократилась по сравнению с 1940 г. на 52 %. Если в 1941 году мы смогли собрать тридцать пять с половиной миллионов тонн — то урожай сорок второго года составил всего ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ МИЛЛИОНОВ ТОНН зерна! Для сравнения — десятимиллионная Беларусь сегодня собирает восемь с половиной миллионов тонн зерна, а в 1942 году советским властям прокормить надо было сто тридцать миллионов человек! Валовой сбор сахарной свеклы сократился по сравнению с 1940 годом с 18 миллионов до 2,2 миллионов тонн, картофеля — с 76,1 миллионов. до 23,6 миллионов тонн, подсолнечника — с 2.2 млн.т. до 0.2 млн.т., В РАЗЫ, а по некоторым продуктам — НА ПОРЯДОК! Не менее катастрофические потери были и в животноводстве — численность крупного рогатого скота за 1942 г. уменьшилась на 3 млн. голов, свиней — на 2,2 млн., овец и коз — на 8,8 млн.

Это был уже не призрак голода — это был ГОЛОД…

* * *

Единственное, что в этой ситуации мог сделать Сталин — это обратиться за помощью к союзникам, вернее, к союзнику — к президенту США Рузвельту. А что ему ещё оставалось делать? Только для обеспечения хлебом рабочих промышленности (при действовавшей в годы войны дневной норме 800 грамм) требовалось 5,84 миллиона тонн хлеба в год — а ведь хлеба требовала ещё и семимиллионная армия, и не только хлеба….