Тело и телесность в естественном языке и языке жестов

Литовский и русский языки отличаются также несоответствиями в словообразовательной структуре имен отдельных соматических объектов. Так, в литовском языке имеются непроизводные названия подбородка (smakras), предплечья (dilbis); напротив, производными являются обозначения бровей (antakis, букв. ‘надглазье’), десен (dantenos < dantis ‘зуб’); название подмышек (pažastis) в литовском соотносится не с мышцей, а с верхней частью руки (žastas).

Б. Интерес представляют разнообразные метонимические соотношения между отдельными именами соматических объектов. Например, слово

plaukai ‘волосы’ (мн. ч. от plaukas ‘волос’) обозначает не только волосы на голове и волосы на теле человека, но также шерсть животных вместе с ее мастью. Отмечено большее, чем в русском, количество прилагательных и сложных слов, обозначающих цвет и текстуру соматического объекта. Расширенная по сравнению с русскими эквивалентами семантика литовских имен соматических объектов обусловила наличие ряда фразеологизмов, не свойственных русскому языку. Например, выражение visokio plauko, буквально означающее (с учетом падежной формы) ‘всякого волоса’ или ‘всякой масти’, переводится на русский как ‘всевозможные’, ‘разношерстные’. Русское волосы и литовское plaukai обозначают одни и те же объекты, но при этом слова обладают разными сочетаемостными свойствами.

В. Из фрагментов литовской семиотической концептуализации тела особенно интересны концептуализации головы и сердца. Для слова galva ‘голова’, что не удивительно, основное выделенное значение связано с функцией ‘думать’, однако отображается оно в литовском более «прямым» образом, чем в русском. Так, от литовского названия головы образован основной нейтральный литовский глагол со значением ‘думать’ — galvoti, букв. ‘головать’; эпистемическое обстоятельство ‘по моему мнению’ по-литовски звучит буквально «моей головой», а именно mano galva

.

Мыслительная функция головы реализуется также в большом числе фразеологизмов. Приведем здесь те, которые не имеют русских аналогов: turėti galvoje ‘иметь в виду’ (букв. ‘иметь в голове’), išeiti iš galvos, букв. ‘выйти из головы’ с двумя значениям ‘сойти с ума’ и ‘забыть’, dėtis į galvą ‘запоминать’ (букв. ‘класть себе в голову’).

У литовского названия головы есть еще одно значение, которое является связанным. Понимание головы как символа человеческой жизни отражено в таких словах, как сложное имя galvažudys ‘убийца’ (букв. ‘головоубийца’), и в весьма употребительном фразеологизме guldyti galvą ‘давать голову на отсечение’, ‘ручаться’ (букв. ‘класть голову’). Интересно и другое сочетание, видимо, связанное со вторым значением слова голова, а именно iki gyvos galvos ‘пожизненно, до конца дней’ (букв. ‘до живой головы’). Эта единица является стандартным выражением не только литературного, но и официального языка.

Некоторые из выделенных значений различных признаков сердца связаны с представлением о сердце как о вместилище чувств, причем и положительных, и отрицательных, ср. такие слова, как širsti ‘досадовать, сердиться’,

širdyti, širdinti ‘сердить’, širdgėla ‘горесть, скорбь’ (букв. ‘сердцеболь’) vs. nuoširdus ‘сердечный, искренний’ (букв. ‘отсердый’) и сочетание iš širdies ‘искренне, от всего сердца’ (букв. ‘из сердца’). Установлено, что, в противоположность русскому языку, где наряду со словом сердце как обозначением места средоточия чувств в той же функции выступает слово душа, эти слова в литовском актуализованы по-разному, а именно сердце актуализировано в большей степени, чем душа. Об этом говорят такие фразеологизмы, как kaip akmuo nuo širdies nusirito

‘как камень с души (букв. с сердца) свалился’, griebti už širdies ‘брать за душу’ (букв. ‘хватать за сердце’), atverti/išlieti širdį ‘открыть/излить душу’ (букв. сердце), iki širdies gelmių ‘до глубины души’ (букв. ‘до глубин сердца’), širdies gilumoje ‘в глубине души’ (букв. «в глубине сердца»). Аналогичные сочетания встречаются и с лексемой siela ‘душа’, ср. atverti sielą ‘открыть душу’, однако единица išlieti sielą ‘излить душу’ встречается очень редко и, видимо, представляет собой кальку с русского; есть единица iš sielos gilumos/gelmių ‘из глубины души’, но нет *iš sielos ‘из души’ в значении ‘искренне’.