Тем более что жизнь короткая такая…

Дальше – больше. Её назначают замом декана. И она примерно так же ведёт себя с преподавателями. Собирает со всех заявки на удобное каждому время прочесть лекцию, вести семинар, но распределит время по-своему, будто и не было заявок.

Но вот в университет пришёл новый ректор. С новыми идеями. Создан Институт филологии и иностранных языков. Для чего, непонятно. Тем не менее та, о которой я говорю, становится заместителем директора института.

Видели бы вы, как заискивают перед ней доценты и профессора, как снисходительна она с ними!

– Сами же себя наказываем – говорю я об этом заискивании знакомым преподавателям. И слышу:

– Ну, Геннадий Григорьевич, а для чего с ней ссориться. Она – существо злобное, найдёт, как отомстить.

То есть, подхалимство – это такая форма перестраховки!

За двадцать лет моего преподавании в университете я выступал оппонентом по защите диссертаций в других институтах, вглядывался в тамошние отношения между начальством и подчинёнными, понял, что наш МПГУ не является каким-то исключением из правил.

Хотя именно конкретно о нашем университете висит на его сайте такой отзыв:

А кто теперь может назвать МПГУ вузом? Непрофессиональная новая команда не может модернизировать вуз, не разрушая ценности, ибо их не видит. По быстренькому состряпали институты, наувольняли по собственному желанию преподавателей, скомкали всю программу образования, расставили своих никудышных специалистов во все управления и даже преподавателей вуза заменили на учителей начальной школы. Красиво заблестел пол в главном здании, цветочки на лестницах, бал с выходом семьи, внешняя оболочка новой красивости, вуалирующая истинное лицо мародёрства по-новому, уже по-Семёновски. Реорганизация необходима была, но не топорными методами. Не дилетантов расставлять в виде ситниковых, ловягиных, текучевых и прочих, дабы не разрушать созидая. К сожалению МПГУ выглядит лучше только внешне, внутри… А жаль!

Семёнов – это новый ректор. Был прежде ректором Института открытого образования, который до 2002-го года назывался Институтом повышения квалификации работников образования. Пришёл в МПГУ со многими своими сотрудниками, среди них Елена Игоревна Булин-Соколов а, доктор педагогических наук, которую ректор назначил заведующей кафедрой информационных технологий в образовании. Это жена Семёнова, влиятельнейший член Учёного совета университета. Её настойчиво внедряемая мысль: педагогический университет должен готовить школьных учителей; хотите заниматься наукой – идите в обычный университет.

Мне передавали, что этот заведующий информационными технологиями выступает за педагогическую практику магистров начиная с первого курса. Умно, что и говорить. Вчерашний школьник в роли учителя сегодня.

Думаете, её окоротили? Кто бы посмел это сделать. Наоборот. Окоротили тех, кто с ней не был согласен.

Семёнов напомнил мне Воланда, который проник в квартиру Берлиоза и Лиходеева:

– Я вижу, вы немного удивлены, дражайший Степан Богданович? – осведомился Воланд у лязгающего зубами Степы, – а между тем удивляться нечему. Это моя свита <…>

– И свита эта требует места, – продолжал Воланд, – так что кое-кто из нас здесь лишний в квартире. И мне кажется, что этот лишний – именно вы!

Да, свита Семёнова потребовала себе много места. Поэтому, как сказано в том отзыве о МПГУ, который я процитировал, «наувольняли по собственному желанию преподавателей». В том числе и меня.

В последний год (в первый семёновский) мне предложили работать на 15 сотых ставки. И дали предметы, которые я не изучал в МГУ: «литературное редактирование» и «текстология». «Ты же опытный редактор, – сказали мне, – неужели не сможешь читать литературное редактирование?» Достал учебник. Посмотрел его и понял: конечно, не смогу. Учебник – окрошка из стилистики, логики, морфологии, синтаксиса. И только одно в нём приемлемо: рассказ об ошибках – нормативно-языковых, орфографических, фразеологических.