Тень ее высочества

От смущения хотелось провалиться прямиком на первый этаж.

Молодой стихийник невозмутимо натянул простыню на обнаженную девушку, а сам остался как был. Мне пришлось отвернуться.

– Что случилось, сестренка? – забавляясь ситуацией, весело спросил нахал. – Трактир горит? Или потеряла свою игрушку?

– Ламчерионы перенесли время отлета, – стиснув зубы, процедила я. – Через час нужно быть возле телепортационного круга.

– Хорошо, я скоро спущусь. Иди поужинай, сестренка.

С горящими щеками и напутствиями заботливого «братика» в спину я выскочила в коридор. Грэм внутри меня ржал как безумный. Ну, конечно! Ситуация потешная, чего не посмеяться?!

Спускаясь вниз, немного успокоилась и сделала заказ. Вторая подавальщица была занята – в «Серебряный клинок» ввалилось с десяток охотников на нечисть. И жена хозяина, миловидная женщина с печальными глазами, стала искать подружку Юлиана. Честно, я не хотела, чтобы побеспокоили парочку наверху, но и помешать не могла.

Мою еду взъерошенная девица несла, сердито скривив хорошенькое личико. Миска с супом брякнулась на стол, обдав меня капельками жирного бульона.

– Благодарю, – сухо произнесла я.

– На здоровье! – рявкнула подавальщица, наверняка мысленно пожелав: «Чтоб ты подавилась!»

Я, конечно, понимаю девичье разочарование: в кои-то веки удалось потискаться, притом с красавчиком, а его спутница помешала. Ну и кто я после этого? Ясное дело, первейший враг.

Разъяренная красотка вскоре вернулась с коронным блюдом местного повара – жареным мясом под красным соусом. Тарелка, брошенная с еще большей злостью, заскользила через весь стол и аккуратно приземлилась прямиком мне на колени. Аппетитные кусочки в художественном беспорядке украсили мои штаны и полы светлой рубашки.

И я дала волю гневу:

– Дура криворукая!

– Дрянь! – парировала девчонка.

– Корова неповоротливая!

– Шлюха! – голословно обвинила она.

– Сама подстилка! – Я не на шутку обиделась и швырнула в подавальщицу тарелкой. Запустила метко. Жаль, мой любимый суп… с грибочками…

Подавальщица с криком, напоминающим рычание, бросилась на меня, намереваясь вцепиться в волосы. Не получилось – ее товарка, вторая подавальщица, и хозяйка успели схватить девчонку за подол платья.

– Извинись, – зашипела старшая женщина, – твое поведение будет стоить доброй славы всему заведению.

Девчонка пробормотала что-то неразборчивое и ушла вслед за ругающейся хозяйкой трактира.

Точно после пьяного угара, я с удивлением оглядела «поле битвы». Нам едва ли не рукоплескали. А что? Драка никак не созреет, ни летописец, ни бродячие артисты своим присутствием не почтили. А девичья грызня – тоже развлечение.

«И это принцесса Северной империи, – вздохнул Грэм. – Благородная аристократка, жрица Судьбы, магесса с хорошим образованием… Перечислять дальше? Или хватит, уже устыдилась?»

«А что прикажешь делать? Утереться и молчать, как скромная, долготерпеливая послушница богини Любви?»

«А хотя бы и так. Ты уедешь, а девчонке здесь работать. Зачем ломать ей жизнь?»

«Ну ты даешь! Повторяю, сносить оскорбления не в моем характере!»

«Знаешь, смирение – нужная вещь, никогда не знаешь, что уготовила в скором времени судьба. Сегодня ты пинаешь, завтра пинают тебя».

«И это мне говорит сатуриец! Человек, отвечающий на малейшее оскорбление ударом меча!»

«Не преувеличивай. В нашем кодексе есть точные правила, когда смирение – вынужденная необходимость».

Старшая подавальщица вытерла стол, а я с помощью чистящего заклинания привела одежду в порядок. Мой заказ повторили за счет заведения и принесли с извинениями и смущенными улыбками. Аппетит пропал, но есть пришлось. Посетители таверны время от времени бросали на меня любопытные взгляды: а вдруг еще что-нибудь надумаю учудить? Такая популярность, мягко говоря, напрягала. И кто в этом виноват? Мой попутчик!

Когда Юлиан спустился вниз с нашими вещами, я окончательно себя накрутила. Шуточки парня по поводу моего воспитания – стучаться, мол, надо! – настроения не улучшили. Стараясь поспевать за широко шагающим магом, чувствовала, как закипаю от злости. Еще пара таких фраз – и я заплююсь огнем, как песчаные саламандры. Клянусь Гранью, мне никогда не хотелось кому-то так сильно врезать в челюсть! И это при том, что у меня мягкий и незлобивый характер.

«Хм, у тебя характер незлобивый? – сыронизировал Грэм. – После шести лет в роли принцессы ты растеряла последние крупицы добродушия. И, по-моему, тут пахнет ревностью».

«Чего?! – опешила, сбившись с шага. – Я?! Ревную этого… этого волокиту с плохим вкусом? К толстозадой подавальщице? Как же ты плохо меня знаешь!»

«Наоборот, я хорошо тебя знаю, Эва. Ты ревнуешь. Но не потому, что Юлиан тебе понравился. Просто он не проявлял к тебе интереса, как к девушке, а ты к такому не привыкла».

«А-а-а, – быстро успокоилась я. Неприятно, когда обвиняют в том, чего нет. – Кстати, как думаешь, а почему не обращает?»

Грэм рассмеялся и принялся подтрунивать дальше.