Тень Энвижен

– Я не имел права предоставлять тебе эту информацию, поэтому предупредил, чтобы ты приобретала акции только на имя Ларисы. Для чего тебе понадобилось переводить акции на свое имя? И даже не посоветовалась со мной.

– Я запаниковала и перестала соображать – Сашка выросла и неожиданно начала совать свой нос, куда не надо. Тогда я решила попробовать, что будет – перевела на свое имя всего-то малую часть того, что у меня есть, откуда мне было знать, что Эвенел сумеет так быстро докопаться?

– Ольга, ты все никак не хочешь понять, что живешь не в России. В Австралии для бизнеса существуют строгие законы. Лучше бы ты вообще избавилась от этих проклятых акций.

– Ты помнишь, какой был курс акций Мэйджик Би в конце прошлого века? Я по дешевке скупила огромное количество акций, а сейчас они стоят миллионы, я не могла выкинуть все, что имею, на фондовый рынок. Но формально эти миллионы принадлежат Ларисе, дивиденды перечисляются в банк на ее счет. Хотя моя глупая сестрица и понятия не имеет о том, что так дорого стоит. До сих пор я вкладывала эти деньги в недвижимость, но теперь Лариса сбежала к Сашке, срок выданной ею на меня доверенности истек, я не знаю, что делать. Я с самого начала чувствовала, что эта девчонка принесет мне беду!

– Я думал, ты все это делала с согласия Ларисы, и она имеет от вашей сделки определенный доход.

– Бог мой, о чем можно было говорить с этой женщиной? Она оконченная идиотка и непременно разболтала бы все Сашке. Ты не знаешь эту маленькую сучку!

Шокированный подобной грубостью по отношению к родным Патрик слегка отстранился.

– Думаю, не стоит так говорить, твоя сестра мне всегда нравилась, и Сандра тоже казалась очень милой девочкой, моя дочь Нора ее обожает.

Ольга спохватилась и, нежно погладив любовника по щеке, ласково сказала:

– Да, правда, я что-то очень уж злюсь. Все потому, что из-за Сашки я сделала эту глупость – начала переводить акции на свое имя и подвела тебя, дорогой. Но, честное слово, я и понятия не имела, что это имеет такое значение.

– Конечно, если бы я знал, что акции переведены на твое имя, то поставил бы в известность Совет директоров – я никогда не нарушал законов. Но что случилось, то случилось.

– К счастью, все обошлось, Эвенел погиб, и официально против тебя не было выдвинуто никаких обвинений.

Патрик вновь попытался отпрянуть от лежавшей рядом с ним женщины, но внезапно ощутил покалывание в области затылка и откинулся на подушки, пытаясь уменьшить неприятное ощущение.

– Я не желал Эвенелу гибели! – горячо воскликнул он. – Я много лгал и грешил в своей жизни, но я никогда даже мысленно не мог пожелать человеку смерти.

– Не надо так волноваться, дорогой, – мягко проговорила Ольга. – Конечно, смерть отдельного человека – это ужасно, но нельзя отрицать, что в природе одни должны умирать, чтобы освобождать место другим.

Она замолчала, но в ушах у Патрика, казалось, звучало продолжение фразы:

«Если бы Родерик и Мэгги умерли до того, как обзаведутся потомством, Энвижен вновь перешел бы к Дереку. И тогда компанию унаследовали бы наши дети. Наши с тобой Тэдди и Лили».

– Это ужасно! – с трудом превозмогая все усиливающуюся боль в затылке, сказал он.

– Что, дорогой?

– Ужасно то, что ты сейчас сказала о Родерике и Мэгги!

– Но я даже не произносила их имен, – изумленно воскликнула Ольга, – о чем ты? У тебя, наверное, опять болит голова?

– Да, словно ее пронзают иглами. Да-да, конечно, поэтому мне и послышалось что-то кошмарное. Надо будет показаться врачу.

– У тебя были такие же боли, когда мы познакомились в Европе – помнишь? Ты даже думал, что это опухоль и обследовался, но врачи ничего не нашли. Не тревожься, дорогой, сейчас все пройдет.

Боль ушла так же внезапно, как появилась.

– Вроде бы отпустило, – сказал Патрик, все еще боясь пошевелить головой.

– Полежи немного, не двигайся. Да, кстати, раз уж ты заговорил о Родерике – он все еще в Европе?

– Нора сказала мне, что он возвращается на днях. Мне он, во всяком случае, о своих делах не докладывает.

– Кажется, он далек от того, чтобы обратиться к тебе за советом по поводу дел Энвижен, – с иронией в голосе заметила Ольга.

Задетый ее тоном Патрик пожал плечами.

– Я же сказал, мальчик находится под сильным влиянием Дэвидсона, – с досадой буркнул он, – а у меня даже нет возможности с ним поговорить – когда он приезжает в Сидней, то останавливается в Вокласе.

– Думаю, у вас появится возможность пообщаться на дне рождения Дерека.

– Он не приедет, – хмуро возразил Патрик, – Нора просила его приехать на день рождения Лили, он отказался.

– Дерек сам позвонит ему и напомнит, как Сильвия любила, чтобы вся семья в этот день собиралась вместе. Ты ведь знаешь, что мой муж – сама доброта, ему невозможно отказать.

В ответ на эти слова Ольги ее любовник криво усмехнулся.

– Насколько я знаю, твой муж тоже не поддерживает с Родериком отношений.