Тень Энвижен

– Что ты, дедушка, – Грэйси слабо улыбнулась сквозь слезы, – у меня очень здоровая психика и крепкие нервы.

– Да-да, а вот твоя сестра… Сегодня утром Сэм Доули звонил мне, сказал, что она его уволила. Он извинился передо мной, что вынужден оставить нас, ему уже предложили работу у Остинов.

Грэйси ахнула. Она не знала, что накануне Сюзьен сделала еще одну попытку примириться с Сэмом. Он взглянул ей в глаза и не выдержал, глухо сказал:

– Я буду у тебя сегодня, Сью, о\'кей?

– Сэмми! – голос ее дрогнул, на глазах выступили слезы.

Его задержали дела, он приехал к ней уже после полуночи, а она, издерганная ожиданием, не утерпела – полезла в шкаф, где стояла бутылка с виски. Около часу ночи Сэм, открыв дверь своим ключом, вошел в квартиру. Сюзьен, задремавшая в кресле, резко вскочила и бросилась к нему на шею. Он обнял ее и… отшатнулся, почувствовав запах перегара.

– Прости, Сью, не могу.

Сняв со своей шеи обнимавшие его руки, он отстранился и сделал шаг назад. Тогда Сюзьен с изуродованным злостью лицом закричала:

– Ты уволен! Я расторгаю наш контракт, ищи себе другое место!

Когда Грэйси, узнав от деда об увольнении Сэма, примчалась к сестре, говорить с той о чем-нибудь было уже бесполезно. Грэйси поехала в офис, где на столе аккуратной стопкой лежали папки с распечатанными Сэмом отчетами о последних заданиях. Она сидела, положив на них голову, и горько плакала.

С тех пор дела агентства пошли из рук вон плохо. При жизни Билла они имели постоянных клиентов, которые, подобно Сильвии Нортон, в течение многих лет поручали им вести наблюдение – за неверными супругами, конкурентами, потенциальными наследниками, – однако упорные слухи о том, что старшая дочь Билла страдает алкоголизмом, постепенно делали сотрудничество с ней нежелательным.

После Нового года пришло извещение из банка – им было отказано в кредите без объяснения причин. Сюзьен дважды перечитала извещение и сказала сестре:

– Придется просить дедушку, чтобы он оформил кредит под залог своей недвижимости.

– Дедушка этого не сделает, Сью, – возразила младшая сестра, – все доходы от недвижимости поступают на содержание юнита и мое образование, мне еще остался год до окончания университета. Пока ты не пройдешь лечение, дед рисковать не станет.

– Я ничем не страдаю, – резко оборвала ее Сюзьен, – и в лечении не нуждаюсь.

Грэйси пожала плечами.

– Тогда говорить о чем-либо бессмысленно. Раз банк, который больше двадцати лет предоставлял нам кредит, отказал, значит, до них дошли какие-то слухи. Денег нам никто не даст.

– Посмотрим! – заносчиво произнесла Сюзьен и прекратила этот разговор.

Все же на следующий день за завтраком Грэйси передала деду слова сестры. Лицо старика стало суровым.

– Позвони своей сестре и скажи, что я хочу сегодня вечером ее видеть – чувствую, пора мне брать дела в свои руки. Звони прямо сейчас, если она начнет возражать, передашь мне трубку. Сюзьен должна пройти курс лечения, иначе все окончится катастрофой. Звони, чего ты ждешь?

Нерешительно взглянув на деда, Грэйси нажала клавишу вызова на своем мобильнике. Голос ответившей ей Сюзьен был полон нетерпения, похоже было, что она торопится.

– Привет, Грэйси, я сейчас улетаю в Сидней по делу. Прости, мне некогда, я перезвоню.

Бен сердито посмотрел на растерянную внучку и ворчливо поинтересовался:

– Ну, что там?

– Сейчас ей некогда – дела. Она перезвонит.

Грэйси сделала веселое лицо, чтобы не волновать деда, но в голове вертелись тревожные мысли.

«Мы с ней вчера вечером расстались в офисе, – думала она, – но Сью ни словом не упомянула, что собирается в Сидней. Может, появился клиент? В таком случае, она предупредила бы меня. Ох, Сью, где же ты?»

Самолет совершил посадку в час дня. Выйдя из здания аэропорта, Сюзьен сразу же направилась к платной стоянке и обратилась к служащему в форме. Тот передал ей ключ и указал на серебристую хонду, стоявшую в самом краю ряда – перед вылетом из Мельбурна Сюзьен позвонила агентству, предоставляющему в аренду автотранспорт, и попросила оставить ей на стоянке машину. С этим агентством у них был постоянный договор, поскольку им постоянно приходилось вести дела в Сиднее. Сев на водительское место, Сюзьен пристегнула ремень, включила зажигание и повела машину в Бонди-Бич.

По Миллитари Роуд, она дважды проехала мимо дома Ольги и Дерека Нортонов, потом, припарковав машину, зашла в кафе – то самое, где семья Нортонов отмечала так трагически завершившийся день рождения Дерека, – заняла столик возле окна, заказала пиццу и стала наблюдать за домом.

Дом казался мертвым, но Сюзьен это ее не удивляло – из сообщений средств массовой информации она знала, что Дерек уехал в Канберру на трехдневное совещание глав крупнейших корпораций. Дети с утра были в школе, и именно это время Ольга, скорей всего, посвящала шопингу – ведь теперь рядом с ней не было всегда готовых подать руку помощи Патрика и Ларисы.