Тень Энвижен

– Обещаю, – твердо сказал Родерик.

– Клянусь! – одновременно с ним воскликнула Мэгги, и глаза ее вспыхнули жадным любопытством. – Ни друзьям, ни маме – ни слова!

– Твоя мама знает, – улыбнулась Сильвия, – поэтому, если станет невтерпеж хранить тайну, можешь пообщаться с ней, но более ни одной живой душе! Мне известна твоя любовь поболтать, Мэгги, однако в данном случае ты действительно должна молчать.

– Ладно, я же поклялась.

– Дети Ольги не должны владеть Энвижен, а это когда-нибудь неизбежно произойдет, если Дерек унаследует долю акций.

– Тэдди и Лили? – воскликнул потрясенный Родерик. – Мама, ты не можешь так поступать, я знаю, что ты не очень любишь Ольгу, но Тэдди и Лили также и дети Дерека, они твои внуки!

– Они не дети Дерека и не мои внуки, – голос Сильвии стал тусклым, слова падали ровно и холодно, – я сделала анализы, и день когда узнала результат, был самым черным днем в моей жизни, можешь в это поверить.

Даже резвушка Мэгги притихла, ошеломленная словами Сильвии.

– Тэдди и Лили? – остолбенело хлопая глазами, она запнулась с таким видом, словно проглотила колючего ежа. – Они…они не дети Дерека?

Сильвия, горько усмехнулась.

– Нет. И, согласно завещанию Дэвида Гримвэйда, они не имеют права наследования, но… я не хочу идти официальным путем и выносить на всеобщее обозрение грязь моей семьи, поэтому я просто лишаю Дерека наследства. Сам он ни о чем не догадывается, и я не вижу смысла что-то ему объяснять.

Родерику показалось, что в ушах у него начало звенеть. Чтобы прийти в себя, он изо всех сил тряхнул головой и провел рукой по лбу, но монотонный звон усилился.

– Родди, у тебя мобильник звонит, – сочувственно коснувшись его руки, сказала Мэгги.

Родерик, не глядя на дисплей телефона, прервал звонок.

Телефон в кармане Родерика заверещал вновь, он глянул – на дисплее высветилось «Сандра». Говорить с ней сейчас и что-то объяснять было невозможно, сдавленно бросив в трубку «прошу не беспокоить, я занят, перезвоню тебе позже», он отключил телефон и повернулся к матери.

– Это неправильно, мама, ты должна была поговорить с Дереком и все ему рассказать, неужели он согласился бы мириться с таким положением?

– Дерек слеп от любви к своей жене. Недавно я попыталась начать разговор, но убедилась, что он не поверит ни единому моему слову. Он не поверит никому в целом мире, даже результатам анализов – только Ольге.

Уже пришедшая в себя Мэгги не удержалась от вопроса:

– Известно, кто отец детей?

Сильвия смерила ее взглядом.

– Да, – ледяным тоном ответила она, – вы должны и это знать, я не собираюсь уносить в могилу подобную тайну. Их отец – Патрик Нортон, мой муж. Отец Дерека, Норы и твой, Родди. Поэтому сразу после вступления в наследство вы должны отправить в отставку весь Совет директоров во главе с председателем и заменить новым – это одно из условий завещания. Ни Патрик, ни Дерек не имеют права управлять компанией – они оба находятся под влиянием этой женщины и ради нее уже пошли на ряд незаконных сделок, едва не подорвавших престиж Энвижен. Ольге плевать на судьбу и репутацию компании, ей также плевать на законы нашей страны, она ищет только личного обогащения. Ян Дэвидсон, который работал с покойным Эвенелом, во всем вам поможет, он верен мне и Энвижен, и я уже оставила ему все распоряжения. Пока только он, мои адвокаты и Анна Гримвэйд знают об изменении завещания. И вы с Мэгги. Я все тебе объяснила, Родди, если теперь ты вновь откажешься от наследства, я буду считать, что ты меня предал.

Родерик на минуту закрыл глаза.

– Ты сообщишь папе и Дереку? – угрюмо спросил он.

– Они узнают обо всем после моей смерти.

– Это нечестно, мама, объясни им, за что ты их наказываешь!

Неожиданно Сильвия улыбнулась – по-женски мягко и виновато.

– Не осуждай меня, дорогой. Поверь, я никого не хочу наказывать и никому не хочу мстить – я лишь тревожусь о будущем Энвижен и мечтаю умереть спокойно. Что касается поведения твоего отца… Знаешь, когда-то я пыталась пресечь его измены, но это оказалось бесполезно. Я даже собиралась начать бракоразводный процесс, но в тяжелую минуту Патрик оказался верным другом, а потом… Потом, чем старше я становилась, тем больше нуждалась в его нежной улыбке, его редкой ласке, его заботе – пусть даже притворной. Даже когда он попал в когти к этой женщине, я старалась сохранить ту крупицу любви, что оставалась на мою долю. Это унизительно, мерзко, но сейчас у меня уже нет сил от всего этого отказаться, – она тяжело вздохнула и повторила: – Хочу умереть спокойно, не хочу видеть гнев и обиду во взглядах твоего отца и Дерека, а когда меня уже не будет… тогда какая мне разница!

– А ты подумала, каково будет мне смотреть в глаза брату и отцу? Даже теперь, через два дня, когда мы все встретимся за праздничным столом – я буду все знать, а они…