Тень в тени трона. Графиня

В море от умения именно этих людей часто зависела жизнь всего экипажа. Боцманскую команду не любили, но уважали, и любой офицер, да и сам капитан три раза подумает, прежде чем вступать в конфликт с этими людьми.

Боцман, широкоплечий верзила, чуть за сорок, с широким сабельным шрамом на лбу, выстиранной накануне отхода бандане, приняв команду вахтенного, закрутил шестеренки хорошо отлаженного механизма управления галеоном.

– Выбирать якорь! Паруса к постановке изготовить! – боцманский рев и скрип кабестана, приведенного в движение шестеркой вахтенных матросов, заставил корабль слегка качнуться на нос. Якорь, оторвавшись от мягкого грунта, медленно пополз вверх, увлекаемый звенящей цепью, медленно наматываемой на барабан.

– Фока-шкот, фока-галс отдать! На брасы, левые! Крепить так брасы! – команды следовали одна за другой. Боцманская команда матросов, с быстротой тренированной обезьяны карабкаясь по вантам, буквально взлетала на мачты и стеньги для постановки парусов. Другая часть команды, пользуясь канатами, закрепленными в нужном месте «корабельными обезьянами», через блоки приводила в движение неповоротливые гики.

– Поставить марселя! Бизань-гик на правую! – даже ничего не соображая в управлении судна, а просто видя быструю и слаженную работу экипажа, получаешь удовольствие, особенно если причал медленно отдаляется и ветер открытого моря начинает свистеть в туго натянутых канатах.

– Лево на борт! Поставить кливера! – следует команда вахтенного офицера.

– Фока-реи бейдевинд левого галса! Поставить грот! Поставить фок и брамселя! Боцман точно репетирует полученную команду, заставляя судно сделать поворот в нужном направлении.

Галеон медленно, но уверенно ложится на курс. Правый бакштаг наполняет поставленные паруса жизнью, берег тает в дымке тумана, наполняя душу радостью и страхом. Ветер свистит в вантах.

Капитан доволен – придраться, в общем-то и нет повода. Кивнув офицеру, он в сопровождении штурмана уходит в офицерскую каюту, ставшей капитанской после того, как кардинал забрал себе капитанские апартаменты.

* * *

Его Высокопревосходительство губернатор Ямайки – Питер Хейвуд, сменивший на этом посту лорда Арчибальда Гамильтона, опытом администратора не обладал. Бывший бесстрашный капитан, капер, адмирал флота Его Величества короля Англии Георга I был назначен губернатором вопреки его желанию и долго на этом месте засиживаться не собирался. Ему больше нравилась теснота адмиральской каюты, чем роскошь и гигантские размеры губернаторского кабинета в Порт-Рояле.

Однако, привыкший к дисциплине, он, подав прошение о своей отставке, понимал, что просто так его не отпустят – это дело долгое, и потому старался достойно исполнять возложенные на него обязанности до прибытия преемника.

Утром, после завтрака, в его кабинет, как обычно с докладом, явился его помощник – майор Меллэрд, служивший на этой должности еще у лорда Арчибальда. Просмотрев принесенные бумаги и подписав подготовленные распоряжения, он уже встал с кресла и хотел удалиться в свои личные апартаменты, но был остановлен Меллэрдом:

– Ваше Высокопревосходительство, к вам на прием пришла мисс Бекер.

– Лейла Бекер? Что ей нужно в столь ранний час? – усмешка играла на лице губернатора, он прекрасно знал, чем именно занимается «ночная красавица» и что за заведение она содержит.

– Ваше Высокопревосходительство! Я уже побеседовал с мисс Бекер. Как вам известно, она информирует меня о разговорах, сплетнях среди посетителей ее заведения, и эти сведения порой бывают весьма интересны.

– И что на этот раз принесла на хвосте эта ранняя пташка? – губернатор сел в кресло и с любопытством посмотрел на помощника. – Вы мне расскажете сами или мне необходимо выслушать мисс?

– В порт с товаром пришла голландская карака с товаром крокодиловых кож. Разгрузка закончена, и скоро они покинут порт.

– И что тут необычного, майор? – разговор уже начинал надоедать губернатору своей скучностью и обыденностью.

– Если судить по разговору матросов, то они направятся курсом на Пуэрто-Рико. Без загрузки товара. Загрузились они на Кюрасао и должны были вернуться туда же с грузом провизии и строительными материалами. Это их обычный рейс, и вдруг такие неожиданные перемены после посещения острова, на котором нашли прибежище испанцы после того, как их корабль выбросило на камни рядом с островом.

Карибское море Питер Хейвуд знал, как свой карман, и поэтому, подойдя к карте, всегда лежащей на краешке стола, он спросил:

– А остров случайно не «Сундук мертвеца»?

– Он самый – подтвердил майор, – а испанский галеон, потерпевший крушение, – «Санта Тереза». Похоже, что та самая, о которой нас уведомили накануне.