Теория и практика психологического консультирования в сексологии

Эта проблема доли неудач и разного рода срывов в психофизиологии для успешного выполнения операций показывает, что следовые влияния негативного опыта нивелируются примерно восемью позитивными подкреплениями и этот критерий подтверждается в спортивной практике. Собственно, определение ЭД не учитывает даже качественную степень снижения эрекций, ограничиваясь субъективным критерием «неудовлетворительности» сексуальной активности, в которую одни пациенты включают негативную реакцию партнерши, другие – желаемую, но непосильную для их возраста и конституции интенсивность половой жизни, а третьи – плачевный результат сравнения своих «достижений» с рассказами сверстников. Кстати, определение ЭД не содержит какихлибо возрастных критериев ограничения сексуальности, в результате чего диагноз ЭД может быть с одинаковым успехом поставлен и в возрасте начала естественного спада сексуальной активности и в возрасте полного ее прекращения в глубокой старости (Горпинченко И. И., Мирошников Я. О., 2003). Иными словами, концепция эректильной дисфункции в качестве сексуальной нормы предусматривает удовлетворяющую субъекта вневозрастную интенсивность, живость и безотказность эрекций, что в реальности маловероятно и приводит к известной гипердиагностике ЭД. Многочисленные зарубежные эпидемиологические исследования распространенности ЭД в популяции 40–70 летних мужчин с небольшими нюансами выявляют ее в 50–60% наблюдений. В отечественной практике подобные масштабные исследования не проводились, но выявляемость ЭД, по всей видимости, оказалась бы ниже, так как средняя продолжительность жизни мужчин на постсоветском пространстве не достигает и 60ти лет и определяет возрастной сдвиг популяции в сторону юности. Кроме того, последние исследования британских коллег показали, что значительная часть 70летних поддерживает удовлетворительную сексуальную активность хотя бы раз в месяц и представления о наличии у них ЭД корректны разве что в сравнении с годами молодости.

Эволюционное значение эрекции.

В обыденном сознании эволюционные идеи Чарльза Дарвина обычно связываются с происхождением человека от обезьяны, хотя на самом деле основой эволюционной теории является постулат о ведущей роли полового отбора в качестве основного двигателя эволюционного процесса (Уилсон Р. А., 2002). Дарвин одним из первых понял, что главным смыслом двуполости является возможность появления различий, новых генетических комбинаций, накапливающих адаптивные свойства. Эволюционное разнообразие вида важнее выживания особи, оно направлено в перспективу, накопление мутаций позволяет опередить эволюцию паразитов, включая вирусы и бактерии, уничтожающие зрелых особей. Поэтому любые наследуемые признаки, помогающие в соперничестве за спаривание, имеют тенденцию к накоплению, даже если они несколько осложняют выживание индивида (Палмер Д., Палмер Л., 2003; Фабри К. Э., 1999). Первый вид полового отбора – межсамцовая конкуренция за ограниченный ресурс, рецепторную самку; здесь побеждают комбинация силы (мышечная масса, рога и клыки, скорость реакции) и ума (демонстрация агрессивности, использование слабых мест соперника). Второй вид полового отбора – выбор самкой перспективного самца: крупного, «красивого» (симметричного, цветастого) и «умного», способного добывать пищу и заботится о потомстве. Эти экстравагантные, подчас морфологически неудобные признаки в поколениях могут развиваться до уровня, совместимого с выживанием особи. Редкие исключения у тех видов, где самец выбирает самку и заботится о потомстве, а самки конкурируют за самцов (например, морской конек), лишь подтверждают это правило, что именно «ум», а не генитальные признаки определяют успешность репродукции.