Терри Гиллиам: Интервью: Беседы с Йеном Кристи

В общем, когда проект «Не крутите ручку настройки» подошел к концу, Майк, Терри, Эрик и я пополнили ряды ожидающих дальнейших предложений. Джон Клиз и Грэм Чепмен работали вместе с нами на многих программах, и мы начали обсуждать возможности для сотрудничества. Джона Клиза давно приглашали сделать какую-нибудь программу на Би-би-си, а Барри Тук занимал совершенно невероятную должность главного по комедиям и очень хотел нас поддержать. Мы вшестером взялись за дело. Все, что касалось Би-би-си, было вотчиной Джона Клиза. Мы воспринимали себя как продолжателей «Гун-шоу», однако присутствовала решимость найти собственную форму и стиль. Как раз в это время Спайк Миллиган начал вести программу «Кью», которую мы обожали и считали поворотной для комедии[114].

Терри Джонс всегда утверждал, что мой мультфильм «Берегись слонов» послужил толчком для формирования характерной для «Монти Пайтона» непрерывности, имитации потока сознания; другими словами, мы никогда не останавливались и ничего не начинали заново. Часто наши размышления над программой основывались на том, что делают другие и что у них не получается. Мы видели гениальные скетчи Пита и Дада, но эти скетчи должны были давать в кульминации лаконичную шутку, а ни одной достойной шутки так и не породили[115]. Мы восприняли этот урок и отказались от шуток; если что-то сходило на нет, мы так и оставляли и двигались дальше. Когда один скетч никак не стыковался с другим, я вставлял между ними какой-нибудь мультфильм. Думаю, нам удалось изменить форму за счет того, что мы могли плавно перейти к любой идее или вернуться к ней, если нам так хотелось. В этом смысле у нас была полная свобода.

Но это также означало, что мы могли работать в разных комбинациях и предлагать всякие формы скетчей. Мы соединяли разные идеи, а когда что-то не выходило, за дело брался кто-то другой из нас и переделывал кусок, пока он не встраивался в программу. Если же не получалось вообще ничего, дело решалось просто: «Гиллиам подхватывает здесь и приводит нас к этой точке». Мне нравилось работать в режиме от А до Б, даже если между этими двумя точками не было вообще никакой связи. Так я чувствовал себя более свободным, потому что, если мне дать полную свободу, мой творческий механизм начинает заедать: передо мной открывается бесконечное число возможностей и я начинаю ходить по кругу, не зная, за что взяться в первую очередь. Кроме всего прочего, мне кажется, что именно мультфильмы выделяли «Пайтон» из массы комедийных программ того времени, — у нас комедия вдруг приобрела совершенно новый визуальный аспект.

Вам, должно быть, давно надоели вопросы о «Пайтоне» и о том, что в этой программе было такого особенного. Расскажите, как вы работали, будучи членом команды?

Я уже не знаю, что рассказывать о «Пайтоне»: нам просто было очень хорошо. Большую часть времени вся группа была на съемках или репетировала, а я занимался своими кусками, так что на самом деле был немножко в стороне от происходящего. Вначале, в студийные дни, когда снимались скетчи, я приходил со своим фильмом и сидел где-нибудь в сторонке. Мне оставляли какие-то роли — в основном такие, в которых требовалось выходить в дурацких костюмах или делать какой-нибудь совершенно дикий грим. Эти роли больше никто не хотел брать, а мне как раз страшно нравилось скрываться за этими личинами. В детстве в Лос-Анджелесе я очень увлекался гримом: Лон Чейни, человек с тысячей лиц, был моим героем[116].

Каждый год на Хеллоуин я гримировался самым серьезным образом. В один год я был Призраком Оперы (на грим ушло четыре часа, я использовал все те же методы, что Лон Чейни), а на следующий год я изображал ветхозаветного пророка, и на это ушло часов двенадцать. В обоих случаях меня никто не узнал. Феноменальное ощущение: появиться на какой-нибудь вечеринке среди людей, которые понятия не имеют, кто ты есть на самом деле. Это мое увлечение никуда не делось и когда мы делали «Пайтон», я по-прежнему баловался гримом и в итоге окончил тем, что женился на гримерше, Мэгги Уэстон!

Если мне нужно было появиться на экране, я предпочитал прятаться за чужой внешностью. Появляться в виде самого себя было неинтересно — интереснее было кого-нибудь изображать. Работать в «Пайтоне» было невероятно тяжело: на анимацию для каждого выпуска уходило недели две, и на последних сериях мне приходилось брать помощника. И все равно это было полное сумасшествие, мы работали по семь дней в неделю.