The Lords of Easy Money: How the Federal Reserve Broke the American Economy

Внутри Федеральной резервной системы все большее внимание уделялось публичному имиджу центрального банка. Джей Пауэлл возглавил усилия, направленные на то, чтобы представить банк как средство помощи среднему классу. В 2019 году, еще до пандемии, Пауэлл отправился в "турне слушателей", чтобы услышать проблемы и идеи работающих людей и обсудить, как банк может им помочь. Для этого была стратегическая причина. Высшее руководство ФРС знало, что помогать очень богатым, в то время как все остальные томятся, непопулярно. Выплаты ФРС под залог недвижимости в 2008 и 2009 годах сыграли решающую роль в активизации движения "Чаепитие" справа и движения "Оккупируй Уолл-стрит" слева. Консервативная реакция была особенно интенсивной и привела к яростным призывам к аудиту ФРС, более жесткому регулированию или даже полному расформированию. Это признавали и те, кто участвовал во внутренних сессиях ФРС, посвященных "извлеченным урокам", в том числе бывший старший экономист Клаудия Сахм. "ФРС всегда подвергается нападкам. Потому что это просто. Никто не понимает, что это за чертовщина. Кажется, что они заботятся об Уолл-стрит. Поэтому их будут бить", - говорит Сахм. После того как ФРС объявила о своих новых программах в конце марта, Сахм и другие опасались ответной реакции. Движение "Покончим с ФРС" через четыре года - я даже не хочу думать о том, как это будет выглядеть", - сказала она.

Трудно утверждать, что покупка нежелательных облигаций и CLO поможет бариста Starbucks, оставшемуся без работы. Но у ФРС была одна программа, на которую она могла ссылаться, доказывая, что прилагает все усилия, чтобы помочь людям за пределами Уолл-стрит. Это была программа кредитования главной улицы. Программа была похожа на чеки, которые рассылались людям по адресу в рамках закона CARES. Она привлекла большое внимание. Она была новой и даже шокирующей для людей, следивших за историей ФРС. Это подтолкнуло ФРС к тому, чтобы предоставлять кредиты напрямую компаниям, которые могли использовать рынок облигаций, по всей Америке. ФРС преодолевала барьеры и расширяла сферу своей деятельности, и все это делалось для того, чтобы помочь малому бизнесу.

Программа "Главная улица" позволила ФРС утверждать, что она не просто спасает владельцев активов, хедж-фонды и банки Уолл-стрит. В апреле консервативный и влиятельный экономист Гленн Хаббард заявил в интервью The Wall Street Journal, что успех программы "Главная улица" очень важен. Он покажет, что ФРС может использовать свою творческую энергию для помощи людям за пределами Уолл-стрит.

"Я очень переживаю, что ничего не получится", - сказал Хаббард газете.

Она не работала. Программа "Главная улица" была громоздкой, сложной и трудной в использовании. Она опиралась на местные и региональные банки, которые сначала выдавали кредиты малому бизнесу, а затем ФРС покупала их. Но ФРС также настаивала на том, чтобы местные банки оставляли себе 5 процентов от стоимости кредита, то есть банки должны были брать на себя определенный риск. Банки также сдерживались из-за расходов и работы, связанной с выдачей кредитов такому количеству компаний, которые могли оказаться в тяжелом положении и иметь мало шансов на выживание. Программа "Главная улица" была рассчитана на приобретение кредитов на сумму до 600 миллиардов долларов. К декабрю - месяцу, когда программа была закрыта, - она приобрела кредитов на сумму чуть более 17 миллиардов долларов.

Это не означает, что программы спасения ФРС были неэффективны. Просто они были эффективны только для определенных людей. Настоящее спасение, успешное спасение, было шокирующе сильным и быстрым. Это было спасение людей, владеющих активами. Владельцы акций были полностью спасены в течение девяти месяцев после краха пандемии. Так же поступили и владельцы корпоративных долгов. Начиная с марта, когда ФРС вмешалась в ситуацию, на фондовом рынке начался один из самых больших и быстрых бумов в его истории, а промышленный индекс Доу-Джонса резко вырос в цене. Своего минимума рынок достиг в середине марта, когда рухнул рынок казначейских обязательств. Но с того дня до середины июня - всего за три месяца - стоимость рынка выросла на 35 %. За три месяца после этого она выросла еще на 7 процентов. К тому времени акции торговались по той же стоимости, что и тогда, когда рестораны, кинотеатры, отели и круизные лайнеры работали на полную мощность. Среднемесячная доходность по кредитам с заемным капиталом была восстановлена уже в апреле. К августу было выпущено столько новых облигаций инвестиционного класса, что был побит предыдущий рекорд, установленный в 2017 году.

Как всегда, инфляция цен на активы была представлена в СМИ как бум. И на этот раз бум был настолько сильным, что выглядел почти сюрреалистично. Миллионы людей остались без работы, еще миллионы находились под постоянной угрозой выселения, рестораны закрывались, сотни тысяч людей умирали. Но рынки долговых обязательств и акций были в огне.