The Lords of Easy Money: How the Federal Reserve Broke the American Economy

У людей, не занимающихся торговлей облигациями, все равно были веские причины интересоваться тем, что делает ФРС. Действия ФРС влияли на каждый аспект экономической жизни - пусть и с большим, переменным запаздыванием, - и ее политика могла определять разницу между процветанием и бедствием. Но если кто-то из граждан стремился найти смысл в высказываниях Алана Гринспена, то он умело разрушал их усилия. Он намеренно говорил так, чтобы быть не просто непостижимым, а непостижимо непонятным. Такая речь получила прозвище на Капитолийском холме: "Fedspeak". Это был язык, настолько изобилующий жаргоном и вложенными друг в друга понятиями, что человеку требовалась степень доктора экономических наук (или многолетний опыт торговли на Уолл-стрит), чтобы понять его смысл. Когда Алан Гринспен начинал говорить, мозг каждого немедленно переключался на низшую передачу, чтобы совершить тяжелый подъем в гору, пытаясь понять, что именно он говорит.

Например, показания Гринспена в тот день включали следующее заявление:

Тот факт, что экономические показатели улучшались по мере снижения инфляции, не должен вызывать удивления, учитывая, что премии за риск и экономические стимулы к инвестициям в производственный капитал снижаются по мере того, как цены на продукцию становятся более стабильными. Однако то, насколько высокие темпы роста и высокий уровень использования ресурсов сочетались с низкой инфляцией на протяжении длительного периода, все же является необычным. Действительно, самые широкие показатели изменения цен указывают на то, что в первом квартале этого года инфляция еще больше снизилась, даже несмотря на укрепление экономики.

Это было типично. Самое любопытное в этих заявлениях то, что они казались более непрозрачными и трудными для понимания, чем те, которые Гринспен говорил на заседаниях FOMC, когда его окружали доктора экономических наук. Например, в 1991 году, когда Гринспен обратился к членам комитета в конце первого заседания Хоенига, председатель был прям и лаконичен, говоря о долговых проблемах в финансовой системе. Конечно, он говорил о сложных финансовых системах, но даже неспециалист, прочитав его комментарии позже, смог бы их понять. Все изменилось, когда Гринспен открыл рот на публике. Над его словами опустилась мутная пелена.

Использование Гринспеном "языка федералов" оказало долговременное и важное влияние. Оно ускорило длительный процесс, в результате которого политика денег была удалена из центра американской общественной жизни, как раз в тот момент, когда эта политика становилась все более важной для экономики страны. Любой рядовой гражданин, услышавший фрагменты высказываний Гринспена, не мог быть виноват, если бы поверил, что, чем бы ни занималась ФРС, это должно быть настолько сложно, что ни один нормальный человек не может осмелиться говорить об этом, не говоря уже о критике. Выступления Гринспена закрепили представление о ФРС как о группе гениев, принимающих решения, которые действуют на олимпийском уровне, самоотверженно решая сверхсложные задачи.

В этой договоренности присутствовало напряжение, которое бурлило по краям публичного дискурса, даже во время открытых слушаний в Конгрессе. В то время как Джим Сакстон утверждал, что Федеральная резервная система была главной движущей силой экономического роста 1990-х годов, его коллега-демократ Морис Хинчи из Нью-Йорка вежливо опровергал эту идею.

"Я считаю, что монетарная политика следует за фискальной", - сказал Хинчи в своем выступлении.

Этот комментарий обозначил важную пропасть, которая вскоре расширится до предела. По одну сторону разрыва находится монетарная политика, контролируемая Федеральной резервной системой. С другой стороны - фискальная политика, которая принадлежит демократическим институтам, таким как Конгресс, Белый дом и правительства штатов. Фискальная политика включает в себя сбор налогов, расходование государственных средств и регулирование.

Способность Америки проводить фискальную политику медленно ухудшалась на протяжении многих лет, в то время как способность ФРС проводить монетарную политику укреплялась. Причин такого фискального упадка было много: деньги в политике, рост корпоративного лоббизма, появление телевизионных кабельных новостей и растущее неравенство доходов - все они сыграли свою роль. Но один важный факт, касающийся ухудшения исполнительной и законодательной власти, заключается в том, что оно не было неизбежным. По крайней мере в течение столетия или около того фискальная политика в Америке была ведущей, а ФРС с ее возможностями печатания денег следовала за ней.