Тихий домик

Тела не снимали. По распоряжению Коха и Шрейдера, они должны были висеть две недели. Но в начале второй недели под утро гитлеровцы трупов семьи Сташенко не обнаружили.

В городе прошел слух, что героев похоронили партизаны…

Теперь Кох, ложась спать, клал под подушку пистолет.

_____

Глава XI

ПАРТИЗАНЫ В ДЕТДОМЕ

Ночью в деревне Заскорки в дом, где жил Бугайла, постучали.

Бугайла схватил автомат, накинул кожух, подошел к двери.

— Кто тут?

— Партизаны, — последовал короткий ответ.

Бугайла долго молчал.

— Вы искали встречи?.. — спросили за дверью.

— Да, — наконец неуверенно ответил Бугайла.

— Одевайтесь и выходите, — сказали за дверью.

Бугайла оделся, открыл дверь. Перед ним стоял Николаев.

— Если вы искали встречи, то пошли, — повторил Николаев.

— Я буду вам полезен, — заискивающе прохрипел Бугайла.

— Хорошо. Поговорим не здесь, — ответил Николаев.

Задними дворами они двинулись к лесу…

Встреча состоялась в лесу, километрах в десяти от деревни.

Бугайла держался подобострастно, вовсю старался разыгрывать человека, преданного Советской власти, которого силой заставили служить оккупантам.

Несмотря на крайне ограниченное время, комбриг решил не задавать главных, интересовавших партизан вопросов. Расспрашивали Бугайлу о том, о сем, стараясь, чтобы он говорил сам.

— Население голодает? — спрашивал комбриг.

— Конечно, — отвечал Бугайла. — Гитлеровцы велят все продовольствие сдавать, а кто не сдаст — расстрел…

— Да, тяжело вам…

— Хуже нету…

Постепенно Бугайла разговорился, особенно когда его угостили спиртом.

— В Верино прибывают все новые и новые воинские части. Ожидается, что через Верино на Полоцк пойдет секретное оружие.

— Когда?

— Этого я не знаю, — растерялся Бугайла. — Ей-богу не знаю!

— В бога мы не верим, — заметил комбриг. — А откуда вам известно, что ожидают эшелон с новым оружием?

— Я слышал это от Коха…

— Кто такой Кох? — притворился комбриг.

— Кох — начальник Веринского гестапо…

— Что вы о нем знаете?

— Лютый и хитрый. Был заброшен сюда еще до войны…

Комбриг отметил, что Бугайла говорит правду. Значит, этот подонок действительно трусит. Но с ним надо быть очень осторожным. Завтра же он может передать их разговор Коху.

— Тяжело вам приходится, — снова посочувствовал комбриг. — У вас дети-то есть?..

— Нет, не женат…

— Тогда еще ничего… Вот, кто с детьми…

— Знаю, — самодовольно ответил Бугайла. — Тут, в Коровкино, целый детский дом есть…

— Да ну-у? — наигранно удивился комбриг.

Бугайла осекся, глаза его забегали:

— А вы кто будете? Начальник среди вас есть какой-нибудь?

— Чего захотел! — улыбнулся комбриг. — Начальники наши по лесу не ходят. Они в штабах, в землянках. Рядовые мы…

— Возьмите меня с собой…

— Когда время придет. А что это за детский дом?

— Постройки какие! Дворец целый! Хорошее хозяйство… Сад, пруды. Рыбы в них пропасть было…

— А дети? — спросил комбриг.

— Двести человек, наверное…

— И оккупанты их не трогают?

— Не до них! Вот провезут енто оружие новое, тогда и примутся…

— Интересно все же! Целый детский дом…

Бугайла, видимо, решил заинтриговать партизан и показать заодно, что ему многое известно.

— Я слышал от коменданта Верино Шрейдера, что у Коха в этом детском доме есть свой тайный агент…

— Это еще зачем? — сделал недоуменное лицо комбриг.

— Ловит сочувствующих… — Бугайла поглядел на пустую кружку.

Ему налили еще спирта. Он выпил, утерся рукавом.

— Одного смельчака поймали. Сташенко ему фамилия…

— Кто такой? — стараясь не выдать волнения, спросил комбриг. — Кто такой Сташенко?

Бугайла недоверчиво поглядел на комбрига.

— Не знаете?

— Первый раз слышу!

— Я тоже так думал, что партизан он липовый, — с облегчением ответил Бугайла. — Его агент, который в детдоме, выдал. Продукты детям доставлял… Ну, дня три назад повесили гестаповцы всю их семью…

— Кого повесили?

— Сташенко всех: двоих братьев, отца и мать…

— Где? — резковато спросил комбриг; он не мог сдержать боли.

— В саду их дома у Верино. Кох две недели приказал не сымать, в острастку для других… И сейчас висят.

— Да, опасно здесь находиться, — проговорил комбриг, наигранно озираясь в темноту. — Мы случайно тут. Уходим… О вас сообщим. Собирайте новые сведения. Ждите гостей. Мы уж о вас позаботимся…

— А с вами нельзя уйти? — снова спросил Бугайла. Видно было, что ему не по себе.

— Нет. Сейчас нельзя…

На этом встреча закончилась.

Когда Бугайла скрылся в темноте, Николаев поднял автомат и обратился к комбригу:

— Разрешите прикончить гада?…

— Нет. Пока оставим. Его исчезновение сильно обеспокоит фашистов. И тогда о проникновении в детский дом не будет и речи. С ним мы еще рассчитаемся… Соберите всех товарищей.

Когда все были в сборе, комбриг сообщил скорбное известие о гибели Сташенко. Все сняли шапки и несколько минут молчали.

— Разрешите сказать? — попросил слова Павел.

— Говори, Тишков.

— Надо захоронить мужественных патриотов Сташенко…

— Нужно, — согласился комбриг. — Это мы обязаны сделать. Фашисты хотят запугать местное население, а мы напугаем фашистов… С детским домом это они никак не свяжут… В операции будет участвовать пять человек. Командовать группой поручаю Тишкову…