Титан (The Titan)

The great external element in Cowperwood's financial success-and one which he himself had foreseen from the very beginning-was the fact that Chicago was developing constantly.	Финансовые успехи Каупервуда, как он это и предвидел с самого начала, в немалой степени зависели от неуклонного роста и развития Чикаго.
What had been when he arrived a soggy, messy plain strewn with shanties, ragged sidewalks, a higgledy-piggledy business heart, was now truly an astounding metropolis which had passed the million mark in population and which stretched proud and strong over the greater part of Cook County.	Когда Фрэнк Алджернон Каупервуд впервые приехал сюда, его глазам открылась грязная болотистая равнина, наспех сколоченные лачуги, шаткие деревянные мостки и тесные лабиринты улочек в деловом квартале. Теперь великолепная столица Западных штатов, население которой уже перевалило за миллион, величественно раскинулась в округе Кук, захватив добрую его половину.
Where once had been a meager, makeshift financial section, with here and there only a splendid business building or hotel or a public office of some kind, there were now canon-like streets lined with fifteen and even eighteen story office buildings, from the upper stories of which, as from watch-towers, might be surveyed the vast expanding regions of simple home life below.	Там, где было раньше какое-то жалкое подобие коммерческого центра города и лишь изредка попадалось солидное торговое здание или нарядный фасад гостиницы, протянулись глубокие, словно каньоны, улицы, застроенные высокими, пятнадцати- и даже восемнадцатиэтажными зданиями различных фирм и контор, из верхних этажей которых, точно со сторожевых башен, можно было наблюдать за повседневной суетой окружавшего их со всех четырех сторон хлопотливого человеческого муравейника.
Farther out were districts of mansions, parks, pleasure resorts, great worlds of train-yards and manufacturing areas.	Дальше располагались районы богатых особняков, парки, увеселительные сады и огромные пространства, занятые железнодорожными депо, бойнями, заводами и фабриками.
In the commercial heart of this world Frank Algernon Cowperwood had truly become a figure of giant significance.	И в сердце этого города, в его деловом центре, Фрэнк Алджернон Каупервуд вырос в фигуру огромного масштаба.
How wonderful it is that men grow until, like colossi, they bestride the world, or, like banyan-trees, they drop roots from every branch and are themselves a forest-a forest of intricate commercial life, of which a thousand material aspects are the evidence.	Не удивительно ли, что некоторые люди растут и набирают силу до тех пор, пока не превратятся в такого колосса, что мир становится для них лишь подножием? Или пока, как индийские смоковницы, не пустят корня от каждой ветви и не создадут вокруг себя целого леса, - леса сложных коммерческих предприятий, разнообразная деятельность которых отражается на самых различных областях жизни.
His street-railway properties were like a net-the parasite Gold Thread-linked together as they were, and draining two of the three important "sides" of the city.	Городские железные дороги Каупервуда, как гигантские лианы, обвились вокруг двух третей города и высасывали из него соки.
In 1886, when he had first secured a foothold, they had been capitalized at between six and seven millions (every device for issuing a dollar on real property having been exhausted).	В 1886 году, когда Каупервуд протянул руку к городским дорогам, их капитал не превышал шести-семи миллионов долларов (все возможности выпустить хотя бы одну лишнюю акцию, исходя из реальной стоимости предприятия, были исчерпаны).