Том 1

каждый отвечал только после нескольких минут молчали¬ вого раздумья. Речь могикан сопровождалась такими ясными, есте¬ ственными жестами, что Хейворд легко улавливал нить их рассуждений. По тому, как часто индейцы упоминали о сле¬ дах, обнаруженных ими в лесу, ясно было, что они настаи¬ вают на преследовании по суше, тогда как Соколиный Глаз постоянно протягивал руку по направлению к Хорикэну, из чего можно было заключить, что он настаивает на погоне по воде. Могикане уже, по-видимому, стали брать верх в споре, как вдруг разведчик встал и, преодолев апатию, заговорил со всем искусством туземного красноречия. Он указывал на путь солнца, поднимая руку столько раз, сколько дней необходимо для выполнения его плана. Потом он обрисо¬ вал длинный, тяжелый путь среди гор и рек. Старость и слабость спавшего, ничего не подозревавшего Мунро были изображены знаками, слишком понятными, для того чтобы ошибиться в их значении. Дункан заметил, что и о нем го¬ ворилось: разведчик протянул ладонь и произнес имя «Щедрая Рука» — прозвище, данное Дункану всеми дру¬ жескими племенами за его щедрость. Потом последовало изображение легких движений лодки, в противовес запле¬ тающимся шагам усталого человека. Он закончил указа¬ нием на скальп онайда и, по-видимому, настаивал на не¬ обходимости отправиться быстро, не оставляя за собой следов. Могикане слушали внимательно. Речь Соколиного Гла¬ за произвела свое действие, и под конец слова разведчика встречались обычными одобрительными восклицаниями. Короче говоря, Ункас и его отец, вполне убежденные дово¬ дами Соколиного Глаза, отказались от мнения, высказан¬ ного ими раньше, с такой терпимостью и простотой, что будь они представителями великой и цивилизованной на¬ ции, то эта непоследовательность привела бы к краху их политической репутации. Как только вопрос был решен, все споры и все связан¬ ное с ними, кроме принятого решения, мгновенно были за¬ быты. Соколиный Глаз, не обращая внимания на одобре¬ ние, выражавшееся в глазах его слушателей, спокойно рас¬ тянулся во весь свой высокий рост перед потухающим огнем и закрыл глаза. 691

Могикане, все время занятые чужими интересами, вос¬ пользовались этим моментом, чтобы подумать и о себе. Голос сурового индейского вождя сразу стал мягче: Чин¬ гачгук заговорил с сыном нежным, ласковым, шутливым тоном. Ункас радостно отвечал на дружественные слова отца, и, раньше чем тяжелый храп разведчика возвестил, что он уснул, в облике его спутников произошла полная перемена. Невозможно выразить музыкальность их языка, особен¬ но заметную в смехе и ласковых словах; диапазон их голо¬ сов — в особенности голоса юноши — был поразителен: от самого глубокого баса он переходил к тонам почти женской нежности. Глаза отца с явным восторгом следили за плав¬ ными, гибкими движениями сына; он улыбался всякий раз в ответ на заразительный тихий смех Ункаса. Под влия¬ нием нежных отцовских чувств всякий оттенок свирепости исчез с лица сагамора. В продолжение целого часа индейцы отдавались своим лучшим чувствам; затем Чингачгук объявил о своем наме¬ рении лечь спать, укутав голову шерстяным одеялом и растянувшись на сырой земле. Веселость Ункаса мгновен¬ но пропала. Юноша старательно сгреб угли так, чтобы их тепло согревало ноги отца, и отыскал себе ложе среди раз¬ валин. Хейворд, проникшись чувством безопасности при виде спокойствия этих опытных жителей лесов, последовал их примеру, и задолго до полуночи люди, лежавшие внутри развалин крепости, уснули крепким сном. Глава XX Албания!.. Склоняю взор. Привет, Кормилица крутая непокорных! Байрон, «Чайдьд Гарольд» На небе еще сверкали звезды, когда Соколиный Глаз разбудил спящих. Мунро и Хейворд вскочили на ноги, как только услышали его голос у входа в убежище, где они про¬ вели ночь. Выйдя из своего укрытия, они увидели разведчи¬ ка, ожидавшего их. Вместо всякого приветствия мудрый 692