Том 1

подавил свои чувства и ответил с приличествующей таин¬ ственностью: — Духи бывают разные. Одни отступает перед мудро¬ стью, тогда как другие могут оказаться слишком силь¬ ными. — Мой брат — великий врачеватель, — сказал хитрый индеец, — пусть он попробует. Дункан ответил жестом согласия. Индеец удовольство¬ вался этим знаком и, закурив трубку, ждал момента, когда можно будет отправиться в путь, не теряя достоинства. Не¬ терпеливый Хейворд, проклиная в душе церемонные обы¬ чаи индейцев, вынужден был принять такой же равнодуш¬ ный вид, какой был у вождя. Минуты тянулись одна за другой и казались Хейворду часами. Наконец гурон отло¬ жил в сторону трубку и перекинул плащ через плечо, наме¬ реваясь направиться в жилище больной. В это самое время проход в дверях заслонила могучая фигура какого-то вои¬ на, который неслышной поступью молча прошел между насторожившимися воинами и сел на свободный конец низ¬ кой связки хвороста, на которой сидел Дункан. Последний бросил нетерпеливый взгляд на своего соседа и почувство¬ вал, как непреодолимый ужас овладевает им: рядом с ним сидел Магуа. Неожиданное возвращение коварного, страшного вождя задержало гурона. Несколько потухших трубок были за¬ жжены снова; вновь пришедший, не говоря ни слова, выта¬ щил из-за пояса свой томагавк и, наполнив табаком отвер¬ стие в его обухе, начал втягивать табачный дым через по¬ лую ручку томагавка с таким равнодушием, точно утоми¬ тельная охота, на которой он провел два последних дня, была для него сущим пустяком. Так прошло, может быть, минут десять, показавшихся Дункану веками. Воины были уже совершенно окутаны облаками белого дыма, прежде чем один из них решился наконец заговорить: — Добро пожаловать! Нашел ли мой друг дичь?. — Юноши шатаются под тяжестью своей ноши, — отве¬ тил Магуа. — Пусть Шаткий Тростник пойдет по охот¬ ничьей тропинке — он встретит их. Последовало глубокое и суеверное молчание. Все выну¬ ли изо рта свои трубки, как будто в это мгновение они вды¬ хали что-то нечистое. Дым тонкими струйками клубился над их головой и, свиваясь в кольца, поднимался через 740

отверстие в крыше, благодаря чему воздух в хижине очи¬ стился и смуглые лица индейцев стали отчетливо видны. Взоры большинства устремлены были на пол; некоторые из более молодых воинов скосили глаза в сторону седовласого индейца, сидевшего между двумя самыми уважаемыми вождями. Ни в осанке, ни в костюме этого индейца не было ничего, что могло бы дать ему право на такое исключитель¬ ное внимание. Осанка его, с точки зрения туземцев, не представляла ничего замечательного; одежда была такой, какую обыкновенно носили рядовые члены племени. Подоб¬ но большинству присутствующих, он больше минуты смо¬ трел в землю; когда же решился поднять глаза, чтобы украдкой взглянуть на окружающих, то увидел, что он со¬ ставляет предмет общего внимания. Среди полного безмол¬ вия индеец встал. Это была ложь, — сказал он. — У меня не было сына. Тот, кого так называли, забыт: у него была бледная кровь, это не кровь гурона. Злой, лукавый чиппевей обольстил мою жену. Великий Дух сказал, что род Уисс-ентуша дол¬ жен окончиться. Уисс-ентуш счастлив, что зло его рода кончится вместе с ним. Я кончил. Это был отец трусливого молодого индейца. Он оглянул¬ ся вокруг, как бы ища одобрения своему стоицизму в глазах своих слушателей. Но суровые обычаи индейцев ставили требования, слишком тяжелые для слабого старика. Выра¬ жение его глаз противоречило образным и хвастливым словам: каждый мускул его морщинистого лица дрожал от муки. Простояв минуту, как бы наслаждаясь своим горьким триумфом, он повернулся, точно ослабев от взглядов людей, и, закрыв лицо плащом, бесшумной поступью вышел из хи- жины, чтобы в тишине своего жилища найти сочувствие со стороны такого же старого, несчастного существа — его жены. Индейцы, верящие в наследственную передачу добро¬ детелей и недостатков характера, предоставили ему воз¬ можность уйти среди общего молчания. Затем один из вож¬ дей отвлек внимание присутствующих от этого тягостного зрелища и сказал веселым голосом, обращаясь из вежливо¬ сти к Магуа, как к вновь пришедшему: — Делавары бродят вокруг моей деревни, как медведи около горшков с медом. Но разве кому-нибудь удавалось застать гурона спящим? 741