Том 16 (XVII век, «смеховой мир»)

Приидоша же послании в Казань и архиепископу послание царево ведавше и благословение от него приемше. Он же вопроси их о цареве здравии. И прочет писание и, якоже лепо, порадовася. И посла по началных града. И приидоша. Прочет пред ними послание царево. Они же, слышавше, падоша на землю, отздравствоваша царю и архиепископу. И во всем по повелению цареву исполняху.

Повелеша древоделцем часовню строить, иконописцем же подписывать под шатром на часовне лета и день, и месяц, и повеление царево, и коего ради дела часовня состроена бысть — тако архиепископ Гурий повеле сотворити во удивление преждебудущим родом. Посем иконами украси и подписа в ней стенным писмом. И тако состроиша часовню июля в 20 день на память святаго пророка Илии. Во осмое лето царства государя царя и великого князя Ивана Васильевича, в 4-е лето по взятии Казани и по усмирении татар, в 20 лето возраста его состроена часовня о́на[60]

, в нейже крещена великая государыня, царя Ивана Васильевича сожителница, царица Мария Теврюговна, астраханского черкаского царя Теврюга дщи.

Велможа, иже от царя прислан ко святителю Гурию с писанием, повеле воеводам дати воинства ему 1000 стрелцов ехать на стретение великия государыни к Шихалею, царю касимовскому, с писанием от царя, имеющо послание сицево: «Превысочайшей моей и любезнейшей, и величайшей царице и государыне всея великия Росии Марии радоватися, а о путном великом, животу прискорбном пути горести не имети: в веселии безмерном царствия моего радоватися со мною имаши во славе велицей. А и аз, великий во царех, о твоей пресветлой доброте и лепоте возраста твоего в велицей скорби и в тузе-печали есмь: не вем, како дождатися и насладитися доброты твоея. Того ради, любезнейшая моя, велико тщание и скорость велех творити о тебе. Еще же и писание послах о тебе в Казань первосвятителю Гурию, еже просветити тебе святым крещением и всяко промышление о тебе творити. Ты же во всем его, яко отца, послушай. У святаго же крещения ни единому от человек не вели стояти. Часовня же устроена на крещение твое, вели ея затворити. Святителя же Гурия ни в чем не срамляйся яко отца своего. От воевод же дары приими против величества своего, вели им со страхом предстоять. Неискусных и невежей вели царю Шихалею смерти предать. Сама же в великую печаль не вдавайся, но радуйся паче, яко от царствия в царствие идеши. И по том мир ти, любезнейшая моя». Еще вписа царь Шихалею: «Блюди мужественно и снабди крепко, и опасение чини твердо. Аще твоим небрежением что неискусно учинится над любезнейшею моею, глава твоя отсечена да будет!»

Прием же велможа у казанских князей 1000 воинов, елико могии скоро во стретение царице поеде и обрете их на устье реки Камы. И приехав, веле пристати, не доезжая поприща единого, и пойде пеш и с воинством до царицына корабля, ему же недалече от брега гребущу. И пад пред ним, поклонися трижды велможа же в златом одеянии и отдает послание Шихалею-царю. Он же, прием его, поклонися. И присташа ко брегу. Воинство же все на брегу круг сташа вооружени. И нача царь Шихалей прочитати писание от царя Ивана Васильевича, еже выше написано, единой царице. Она же, слышавши сие, возрадовашеся радостию великою, еже сподобитися ей святаго крещения.

И тако поехаша во град Казань. И, не доезжая три поприща, повеле воинству всему изо оружия всякого стреляти, яко и солнца в дыму не видети, и гласа не слышать. Воинства же с царем Шихалеем от Астракани шестьдесят тысяч. Князи же казанстии, слышавше царицыно пришествие, идоша противу ея во сретение в златых одеяниих, 12 князей, — тако бо поведено от самодержца держати град Казань. И паки падше пред кораблей и лежаху на мног час. Царица же от великия радости испущаше слезы и радовашеся душею, видяше повелением сожителника своего царя Ивана Васильевича честь ей воздаему противу достоинства ея величества. И приехаша до часовни, и присташа ко брегу. И устроиша исходы ис корабля, и город поставиша выбойчатой[61], еже сама царица из Астракани с собою везе, и окружиша часовню в него, и никому не повеле в него входити, разве архиепископа Гурия.

Архиепископ же по чину церковному нача глаголати молитвы оглашенныя[62] и благослови ея, и поклонися. Царица же святителю поклонися до земли и глаголет ему: «Сотвори мя, честный отче, христиану, яко желает душа моя». Святитель же поведа ей вся, елика царь сотвори в Казани. И како Казань взя, и вся ей о цари поведа: и обычай его, и нрав — вся ей сказа. Она же радовашеся о всем, якоже святитель сказа. И посем святитель Гурий повеле уготовати купель и воды налити ея. И нача действовати над водою, якоже повелевает молитвослов. Царицу же повеле ввести в часовню и открыта ея низу, и во единой ризе стояти, всех же предстоящих ей извести ис часовни, токмо восприемницу ея остави. И сам святитель действоваше един — тако бо царю повелевшу. И просвети ея святым крещением. И проводи ея в корабль ея.