Том 16 (XVII век, «смеховой мир»)

Баба же увиде свое имение и сосуды[424] на всяк день умаляющаяся, яко напоследи, донелиже[425] уврачюется, и ничесому бе остати. Врачь же по согласию мзды от нея прошаше[426], глаголя, яко уже чисто зрит, — и свидетелей приведе. Она же: «Паче[427], — рече, — ныне ничесо же зрю, ибо егда очима болех, много сосудов в храмине своей видех. Ныне же, егда ты видети ми глаголеши, ничто же от сих вижу».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко лукавии человецы яже творят, случается им на самех же себе обличения[428] наносити.

20. О ГОСПОДИНЕ И О СОБАКАХ

Муж некто от зимы[429] пришед в предградие[430] жити[431]. И первие убо овцы снеде, посем же козы. Зиме же обдержащей[432], и работныя волы, заклав, ядяше[433].

Пси же сие видевше, беседоваху меж собою: «Побежим убо мы отсюду, аще убо и работных волов господин наш не пощаде, нас же како пощадит?»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко от сицевых наипаче бегати и блюстися подобает, иже своих не щадят.

21. О УГРЫЗЕНОМ ОТО ПСА

Угрызен некто от пса, врачевания иский, ходяше. Срете же его некто и, разумев, чесо ищет, рече ему

: «О ты, аще исцелитися хощеши, прием хлеба и, се в кровь вреда[434] омочив, угрызшему псу снести подай».

Он же, возсмеявся, рече: «Но аще сице сотворю, подобает ми от всех псов, иже во граде, угрызненну быти».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко лукавии человецы благодетелствуеми наипаче обидети благодетелствующих поощряются[435].

22. О ДВОЮ МЛАДЕНЦАХ И О ПОВАРЕ

Два младенца[436] при поворе седяху. И повору во своих делех замышлившуся[437], един от них часть некую мяса украде, другому в недра[438] положи.

Возвращшу же сь повару[439] и мяса ищущу и не обретшу, украдый кляся[440], глаголя: «не имети»; имеяй[441] же в недрех глаголаше: «не украде». Повар же, уразумев их лукавство, рече: «Но аще мне утаисте, кленуще же ся богу не утаисте».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко аще человекомутаим кленущеся, Богу же не утаим.

23. О НЕДРУЗЕХ

Два некая, между собою враждующе, на едином же корабле пловяху: един убо при корме седяще, другий же на носу.

Зиме же и ветру люту[442]

бывшу, кораблю же уже хотящу погрузитися, и сей, иже на корме седяше, правителя[443] вопроси, глаголя: «Кая убо прежде часть и страна карабля потопится?» Правитель же рек, яко нос первие погрузится. Но убо той, иже на кормк седый[444], рече: «Мне убо есть не прискорбна смерть, аще узрю прежде недруга моего умирающа».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко мнози от человек ничесо же о своих врежениях не скорбят, аще токмо увидят преже себе своих недругов злостраждущих.

24. О ЖЕНЕ[445]И О КУРИЦЕ

Некая жена-вдовица име курицу, на всяк день яйца ей родящую. Помысли себе, яко аще болши курице ячмени предлагати, будет дважды дней родити. И сице сотвори. Курица же, отолстевши и тучна сущи[446], ниже единого яйца днем родити возможе.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко любостяжания ради болши желающия и настоящая[447] погубляют.

25. О КОТЕ И О МЫШАХ

В дому некоем многим сущим мышам. Кот же, сие уразумев, живяше зде[448] и всякую от них, иже поимаше, снедаше. Мыши же на всяк день себе растлеваемых зряще, рекоша к себе: «Не к тому[449] снидем низу, да не всячески погибнем, — ибо коту не могущу к нам зде приитти, мы от него спасемся».

Кот же увиде не сходящих к нему низу мышей, разсудив помышлением над ними умудряяся[450]. И дирою некоею к ним возшед и, отлучься от них[451], претвори себе мертва быти[452].

От мышей же некая, приникнувши[453], узре кота, яко же мертва, лежаща,[454] рече: «О ты, аще и прахом будеши и перстию[455],[456] не приближуся к тебе!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко премудрии человецы, егда неких мучителства искусят, не к тому прелстятся от них лицемерствы.

26. О ЛИСИЦЕ И О ОБЕЗЬЯНЕ

В собрании некогда безсловесных зверей посреди их пляса обезьяна. И благоизволившим всем зверем, царем ю поставиша. Лисица же ей позавидевши и в некоей пасти[457] мясо увидевши, обезьяну взем, тамо приведе и сказующи ей, яко обрете сокровище и «сего мне, лисице, не подобает взимати, сего ради поне се царю токмо единому[458] закон дает». И похваляше[459] обезьяне, да пришед, увидит,[460] и яко царю подобает сокровища собирати.

Обезьяна же не разсмотривши и, пришед сокровище видети, поимася пастию и о прелщении обличаше лисицу. Лисица же рече: «О обезьяно! Сицевое ты буйство и безумие[461] имея, безсловеснии звери[462] царствовати восхоте!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко, иже к делам неразсмотрително приходяще, в злыя случаи впадают.

27. О СЕЛДИ И О ДЕЛФИНЕ-РЫБЕ[463]