Транзиция

Я все еще убежден, что мой нынешний тихий, бесхитростный мирок, блеклый и зацикленный на себе, не единственный на свете. Помимо скучных будней существует более обширная реальность. Когда-то я был ее частью, и весомой, а теперь собираюсь вернуться. Меня предали или, как минимум, подвергли гонениям; я оступился и чуть не сгинул, однако выбрался живым – как, впрочем, всегда, ведь я – это я. Сейчас я прячусь и жду своего часа. Мне нужно подготовиться и принять решение: оставаться тут дальше или взять дело в свои руки и выйти из тени.

Мне еще многое предстоит сделать.

Мадам д’Ортолан

В Асферже, городе платанов и бельведеров, сейчас разгар лета; утро стоит ясное, и Туманный купол, царственно парящий над Университетом практических навыков, сверкает в рассветных лучах, словно колоссальный золотой мозг. А ниже, на крыше философского факультета, зеленеет парк, где меж статуй и каналов в сопровождении свиты прогуливается леди Бисквитин…

Мадам д’Ортолан и ее верный мистер Клейст наблюдают за этой процессией с более высокой террасы парка, расположенной метрах в пятидесяти. Издали Бисквитин выглядит вполне обычно: миловидная пухлая блондиночка в длинном белом платье слегка старомодного кроя, рядом – четверка джентльменов и гувернантка.

– Мэм, мы могли бы прибегнуть к услугам кого-нибудь другого, – произносит Клейст. – Выбор у нас есть.

Он давно искал подходящий момент, чтобы начать этот разговор. Сегодня уже раз пять собирался, но медлил. Мадам д’Ортолан ожидала от него этих слов.

– Знаю, – говорит она помощнику, наблюдая за приближающейся компанией.

Похоже, Бисквитин ее пока не замечает. Сопровождающие – кураторы и охранники – должны бы заметить, если не зря едят свой хлеб, однако и они не подают вида. Мадам д’Ортолан отступает на два шага по розоватой брусчатке, чтобы не выпускать идущих из поля зрения.

– Как дела у Гонговы и Джилдипа? – интересуется она.

Клейст понимает, что вопрос риторический – скорее брошенная вскользь ремарка, нежели интерес как таковой.

– Есть и другие варианты. Еще рано обращаться к этому… существу, – упорствует он.

– Разумеется, варианты есть. Однако время поджимает. Очередная группа перехвата, если не привлечем нашу белокурую подружку, станет не больше чем препятствием. Скорее всего, примерно этого он от нас и ожидает. Лучше устроим ему весьма неприятный сюрприз.

– Не сомневаюсь, что в случае ее участия такой сюрприз неизбежен. А то и два.

По-прежнему не глядя на спутника, мадам д’Ортолан внимательно следит за белой фигуркой вдалеке.

– Вы имеете в виду, что сюрприз ожидает и нас?

– Именно это я и подразумевал.

– Я вас услышала, мистер Клейст. Любопытно… – Прищурившись, она склоняет голову набок. – Похоже, при свете дня я ее вижу впервые.

Мистер Клейст сомневается, что последняя реплика, произнесенная так тихо, предназначалась для его ушей. Скорее всего, мадам д’Ортолан не лукавит. Раньше они видели это создание только в лабораторных условиях. Оно было пристегнуто к чему-то наподобие стоматологического кресла, заперто в тесной камере с прорезиненными стенами или привязано к больничной койке. Существо то плакало, то билось в истерике, а в последнее время все чаще вело себя апатично, что-то мурлыкало себе под нос или несло околесицу. Рядом всегда находились ученые с папками-планшетами; тихо переговариваясь, они держали наготове измерительные приборы и электроды. Окон вокруг не было, разве что на отдалении, свет – сугубо искусственный. И до сегодняшнего дня подопытную ограничивали в движениях.

Не самое приятное зрелище, однако способности этой девушки, очевидные с рождения, пусть и плохо контролируемые, с годами только крепли и оттачивались. Иными словами, превращались в оружие. Сам мистер Клейст полагал, что следовало чуть меньше времени уделять доведению этих талантов до пугающих масштабов и сосредоточиться на том, чтобы сделать их более предсказуемыми и управляемыми, вот только Бисквитин в своем нынешнем амплуа была по большей части детищем мадам д’Ортолан, которая осмотрительностью не отличалась.

– Гм-м, – хмурится Мадам, – при дневном свете она, пожалуй, похожа на полукровку. Вам так не кажется, мистер Клейст?

Тот неохотно косится на фигуру в белом.

– Не возьмусь судить, мэм.

Мадам д’Ортолан снова вглядывается в даль.

– Окторонка [60], не иначе, – заключает она, кивая собственной догадке.

Следует пауза, потом вздох, и мистер Клейст произносит:

– Что ж, мэм, если вы твердо приняли решение, тогда не стоит больше терять время.

Мадам д’Ортолан бросает на него недовольный взгляд, но затем смягчается, поводит плечами.

– Вы правы. Я откладываю неизбежное. – Она кивает в сторону лестницы, ведущей с террасы. – Нужно ловить момент, – добавляет она, поглаживая рюши на вороте блузки, ниспадающие на лацканы пиджака; из петлицы торчит вялый цветок, выхолощенный мистером Клейстом. – Пусть момент и неприятный.