Читаем Три факта об Элси полностью

– Ну, если уж хочешь поиграть в реалистку, здесь тебе не лежать. Тебя похоронят на другом конце города.

– Как, там тоже открыли кладбище?

– Открыли, – кивнула Элси. – Стариков много, мест на всех не хватает. Как на парковке.

– Жалость какая. – Я обернулась, глядя через заднее стекло на удаляющееся кладбище.

– Да, – согласилась Элси. – Я тоже надеялась устроиться рядом с тобой, поближе к алтарю.

Я взяла еще леденец – на потом.

– А теперь придется упокоиться в чистом поле с видом на объездное шоссе.


Когда мы доехали до «Зеленого берега», низкая туча, напоминавшая гору в небе, начала брызгать на нас слюной. Георгианский особняк маячил за ветровым стеклом в дождевых каплях: его очертания расплывались на фоне туч, пока меловой оттенок кирпичей не исчез совершенно.

– Доехали, – зачем-то объявил Крис.

В машине никто не шевельнулся.

Я потянулась к дверной ручке, но передумала и снова положила руку на колени.

– Ну что, идемте? – Джек кивнул на дождь. – Крис, ты с нами?

Крис вынул из бардачка компакт-диск и сандвич.

– Лучше я здесь подожду, послушаю «АББА»…

– Внутри теплее, – предупредил Джек.

Крис поглядел на зияющие застекленные пасти георгианских окон и покачал головой.

– А я пойду, – сказал Джек. – Я лучше отправлюсь в «Зеленый берег», чем буду сидеть здесь и смотреть, как ты жуешь сандвич с креветками.


Женщина, открывшая нам, была одета во все оттенки бежевого, будто гардероб ей подбирали по цветовой таблице. Маленькие глазки, тонкие губы – и сопенье, как у слона.

Ее губы сложились в четкое «о», но она не издала ни звука и отступила, пропуская нас в мир бежевых ковров, бежевых обоев и тяжелых бархатных портьер. Первое, на что я обратила внимание, – воздух, неподвижный, застывший от старости. Это как в комнате, которую открывают только на Рождество: с каждым вздохом легкие наполняются прошлым.

– Клару вы найдете в западном крыле, – сказала бежевая женщина и пошла по длинному коридору.

Не прошло и минуты, как она начала говорить словами рекламного буклета:

– А слева у нас вторая общая гостиная с плазменным телевизором сорок восемь дюймов по диагонали. Здесь постоянно дежурит кто-нибудь из персонала.

На ходу я бросила взгляд на гостиную. Телевизор был выключен. Все сорок восемь дюймов.

– Справа – наши удостоенные наград сады. Ими можно любоваться через застекленные балконные двери…

– Наград? – шепнула я Элси и попробовала повернуть ручку.

– …которые постоянно закрыты во избежание ущерба здоровью и безопасности жильцов. – Женщина обернулась и улыбнулась нам. Я улыбнулась в ответ и убрала пальцы от стекла.

Идя по коридору, я заглядывала в каждую комнату. Везде было тихо и пусто, и лишь изредка мелькал кто-нибудь в форме персонала.

– Должно быть, все на экскурсии, – предположила я.

Мы дошли до другого коридора, где слабо пахло лавандой и старостью.

– Обычно посетителей не допускают в комнаты жильцов, – сообщила бежевая женщина, – но Клара… – она заглянула в свои записи, – некомфортно ощущает себя в зонах общего досуга.

– Так всегда и было, – согласилась я. – Она боялась людей, особенно папашу своего.

– Мы целую вечность убеждали ее сходить на танцы, – подтвердила Элси.

– Какие танцы? – Я нахмурила брови.

– Флоренс, мы для этого и пришли к Кларе – спросить о танцах! – не выдержала Элси.

Женщина взглянула в свои записи:

– Танцы? Здесь ничего о танцах не сказано.

– Еще бы, – не удержалась я.

– Нам на третий этаж. – Женщина поглядела на Джека: – Не хотите ли воспользоваться лифтом?

Лифт ждал посетителей в углу холла: железная решетка и очень сложная система для подъема, которая, казалось, свисает с потолка.

– Пожалуй, я по лестнице, – отказался Джек.

– Не обращайте внимания на трость, ею он только людей гоняет, – пошутила я.

Джек еще смеялся, когда мы поднялись на первую площадку.

На лестнице запах лаванды исчез, сменившись искусственной свежестью чистоты – так пахнет в операционных и, наверное, в анатомических театрах. Обстановка тоже изменилась: вместо цветочных ваз – стойки с постельным бельем, вместо картин – таблички с предупреждениями насчет здоровья и безопасности, вмурованные в гипс и пожелтевшие от старости. Даже ковровое покрытие сменилось линолеумом, будто сила тяжести утянула все мягкое на первый этаж.

Бежевая женщина свернула в новый коридор, с номерами на дверях. Фразы из рекламного буклета исчезли вместе с букетами сухоцветов. Комнаты с кусочками мучений: пустые, остекленевшие глаза, отвисшие челюсти, руки на яростно скомканных простынях. Однако еще более тягостное впечатление производили те, кто лежал на идеально застеленных постелях: у них кончились силы бороться. Я заглядывала в каждую дверь, и частица чужой жизни смотрела на меня в ответ. Снаружи у каждой двери висела фотография – от этого коридор напоминал огромный настенный семейный альбом. Люди позировали в саду или у моря, посадив на бедро ребенка, или рядом с рождественской елкой. Бежевая женщина увидела, что мы смотрим на фотографии.

– Так персоналу проще понять, кем были эти люди, – пояснила она.

Перейти на страницу:

Все книги серии Свет в океане

Среди овец и козлищ
Среди овец и козлищ

Жаркое лето 1976 года. Тихая улица маленького английского городка, где все друг друга знают. Внезапно размеренную жизнь нарушает шокирующее событие – одна из жительниц, миссис Кризи, пропадает… Полиция оказывается бессильна, и две десятилетние подружки, Грейс и Тилли, решают, что только они могут найти исчезнувшую, ведь у них есть отличный план. Они слышали слова местного священника, что если среди нас есть Бог, то никто не будет потерян, а значит, надо всего лишь пройтись по всем домам и выяснить, в каком именно живет Бог. И тогда миссис Кризи точно вернется. Так начинается их путешествие в мир взрослых… Оказывается, что не все так просто на этой залитой солнцем улице. За высокими заборами, закрытыми дверями и задернутыми шторами хранятся свои секреты. И где-то там, среди этих пересекающихся историй местных жителей, скрывается общая тайна, которую все они хотят забыть…

Джоанна Кэннон

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Тайны Торнвуда
Тайны Торнвуда

Прошлое должно оставаться прошлым?Преуспевающий фотограф Одри не держала зла на бывшего любовника Тони: ведь он сделал ей лучший подарок в ее жизни – дочурку Бронвен. Но однажды случилось нежданное: Тони трагически погиб, завещав ей и Бронвен прекрасное фамильное поместье неподалеку от провинциального австралийского городка Мэгпай-Крик.Прошлое – всего лишь лекарство от скуки?Одри надеялась: они с дочкой будут счастливы в Торнвуде. Но эта сильная, решительная женщина не могла быть готова к тому, что именно начнет открываться ей с каждым днем жизни в доме чужой семьи. Семьи, хранившей множество секретов…У прошлого длинные тени…Шаг за шагом Одри, сама того не желая, раскрывает тайну прошедших лет – тайну страсти и предательства, любви и безумия, ненависти и прощения…

Анна Ромер , Анна Ромеро

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее

Похожие книги

Роковой подарок
Роковой подарок

Остросюжетный роман прославленной звезды российского детектива Татьяны Устиновой «Роковой подарок» написан в фирменной легкой и хорошо узнаваемой манере: закрученная интрига, интеллигентный юмор, достоверные бытовые детали и запоминающиеся персонажи. Как всегда, роман полон семейных тайн и интриг, есть в нем место и проникновенной любовной истории.Знаменитая писательница Марина Покровская – в миру Маня Поливанова – совсем приуныла. Алекс Шан-Гирей, любовь всей её жизни, ведёт себя странно, да и работа не ладится. Чтобы немного собраться с мыслями, Маня уезжает в город Беловодск и становится свидетелем преступления. Прямо у неё на глазах застрелен местный деловой человек, состоятельный, умный, хваткий, верный муж и добрый отец, одним словом, идеальный мужчина.Маня начинает расследование, и оказывается, что жизнь Максима – так зовут убитого – на самом деле была вовсе не такой уж идеальной!.. Писательница и сама не рада, что ввязалась в такое опасное и неоднозначное предприятие…

Татьяна Витальевна Устинова

Детективы
1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Шпионский детектив / Проза / Проза о войне / Детективы / Исторический детектив