Тройка мечей

– Проход теперь открыт, и я там пошарил. Грязно, но пройти можно. На стене даже есть скобы, чтоб хвататься. Возможно, местный лорд когда-то соорудил это как путь побега на случай тяжелых времен.

– Вполне возможно, – побормотал сокольник.

Тирта тоже могла понять подобную логику. Если бы обвалившаяся стена не отгородила наполовину ров от реки и если бы вода поднималась до старых отметин, которые они нащупывали по пути, это отверстие сейчас находилось бы под водой, надежно спрятанное. Решительный или отчаявшийся обитатель крепости вполне мог бы им воспользоваться. Однако она смотрела на этот вход без особой благосклонности. Отверстие было узким. Хорошо, что в последнее время у них было туговато с едой и что она всегда была худой, и даже округлости почти не выступали из-под куртки и легинсов. Тирта задумалась, протиснется ли в это отверстие сокольник, но он, как и все его соплеменники, был жилистым, но не массивным.

– Я пойду первой, – решительно заявила Тирта. – Но как ты туда заберешься? – Она посмотрела на сокольника. Он может подсадить ее, как Алона, но кто подсадит его самого?

– Что-нибудь придумаю.

Мужчина произнес это так уверенно, что Тирта поняла: он не сомневается в своих силах. Он подхватил ее под мышки и поднял, прижимая к стене, и вскоре она ухватилась за край водостока. Одна рука проехалась по дырке в стене, из которой Алон выворотил прут. Девушка лихорадочно шарила внутри в поисках тех скоб, о которых говорил Алон. Потом рука глубоко погрузилась в вонючую корку грязи и зацепила какую-то петлю. Секунду спустя Тирта отыскала на противоположной стене ее двойника.

Сейчас Тирта была благодарна своей тяжелой работе на полях. То, чему она научилась на фермах Эсткарпа, сделало ее сильной. Не будь у нее за плечами тех лет тяжелой физической работы, она ни за что бы не сумела подняться по этой потайной лестнице, где она чуть не задыхалась от вони, а одежда и волосы промокли и пропитались грязью. Плащ Тирта оставила привязанным к седлу, и теперь радовалась этому, ведь его полы просто не позволили бы ей тут пройти. Как бы то ни было, она ощущала, как камень скребет по ее кожаной одежде и время от времени оставляет болезненные ссадины на теле.

К счастью, проход шел не по вертикали, а наклонно. И очутившись внутри, Тирта обнаружила, что без труда нащупывает каждую следующую скобу и ей куда легче продвигаться вперед, чем можно было подумать, хоть она и двигалась со скоростью червяка. Она задыхалась от омерзительной вони засохшей грязи, и оставалось лишь надеяться, что до выхода недалеко.

В темноте она могла двигаться лишь на ощупь. Плюс к этому вонь становилась все сильнее, хотя водостоком уже много лет не пользовались. В конце концов ее рука врезалась в какую-то преграду, и у Тирты вырвался возглас разочарования. Ухватившись одной рукой за скобу, она принялась второй скрести возникшее препятствие. Похоже, здесь сток делал резкий поворот.

Длинный склон, по которому она поднималась с таким трудом, заканчивался прямоугольным пространством. Наверху, похоже, не было ничего, кроме сплошной крыши. Но Тирта отказалась поддаваться панике. Она принялась обшаривать препятствие сперва одной рукой, потом другой. Третья попытка завершилась успехом. Девушка содрала пласт засохшей грязи и нащупала выемку, явно вырезанную под захват.

Сперва она изо всех сил потянула вниз, но безрезультатно. Неужели придется поверить, что, даже если когда-то здесь и был проход, теперь пройти невозможно? Приступ отчаяния заставил ее толкнуть преграду от себя. Раздался скрежет. Воодушевившись, Тирта поменяла руки и снова толкнула изо всех сил. Толкать из такого неудобного положения было тяжело, но она упрямо повторяла попытки. Наконец преграда подалась и сдвинулась с громким скрежетом, от которого сердце девушки забилось учащенно. На мгновение она застыла, вцепившись одной рукой в сдвинувшуюся панель, другая рука болталась в пустоте. Потом она все же сумела ухватиться за край и подтянуться, хотя казалось, что на этот рывок ушли последние силы. Голова и плечи девушки оказались в помещении с чистым воздухом; она перевалилась через край каменной скамьи и шлепнулась на пол узкого помещения, расположенного непосредственно в стене.

На нее обрушился поток прохладного ночного воздуха, и Тирта, повернувшись, оказалась лицом к трещине, через которую дул желанный ветерок. Должно быть, это был верхний этаж основных жилых помещений; когда-то здесь располагались покои семьи хозяина замка. Тирта кое-как встала и попыталась осмотреться. Спотыкаясь, она выбралась в узкий коридор, сломав по пути остатки какой-то обгоревшей деревянной вещи. В дальнем конце коридора виднелся слабый свет, пробивающийся откуда-то снизу. Завидев его, девушка тут же присела, пытаясь успокоить дыхание, как будто шум воздуха, врывающегося в ее легкие, мог выдать ее тому, кто бодрствовал сейчас при этом свете.