Тройка мечей

Возможно, время и смерть не договорились о месте встречи; а может, дело было в том, что она, даже умерев, все еще была привязана к тому миру, который знала. Тирта дрейфовала между местом, где она не знала ничего и пребывала в покое, и смутным осознанием того, что происходит вокруг. А вокруг были ливень и буря, ветер, хлещущий по земле, неистовые молнии, но все буйство непогоды не заставило отряд отступить. Даже в наихудшие моменты люди просто ехали вперед, словно в погожий день.

Соприкасаясь с внешним миром, Тирта смутно улавливала блуждающие обрывки не принадлежащих ей мыслей. Она не пыталась собрать их или обдумать, но знала, что те, что едут рядом с ней, не едины. Там были страх, гнев, мрачное раздражение – но страх преобладал. Это чувство набирало силу и устремлялось в одном направлении – к вожаку, чьи приказы отправили их в путь.

Во время одного из своих слабых соприкосновений с миром она оказалась захвачена и ошеломлена, но не смутной эманацией кого-то из тех, кто захватил ее в плен, а куда более энергичной и требовательной Силой.

– Тирта! – Ей словно крикнули в самое ухо в попытке разбудить, и сознание ее сделалось куда острее, чем за все время, прошедшее с момента схватки за шкатулку, что лежала сейчас у нее на груди. – Тирта!

Этот отыскавший ее зов придал ей сил, заставил очнуться и укрепил.

– Ты жива… – Это было скорее требование, чем вопрос. – Ты жива!

Что за глупость! И все же та ее частица, что способна была откликнуться на зов, не могла сказать, что это неправда. И Тирта задумалась: а может, то, что она не освобождена от гиса и обязана хранить доверенное, поддерживает тлеющий в ней огонек жизни?

Тот, кто ищет ее, – не Великий, разрушивший их тюрьму. И не командующий отрядом Темный лорд. Сокольник мертв. Алон?

И тут же, как будто она спросила об этом вслух, последовал ответ, безмолвный, но безошибочный. Мальчик жив, и он не отступил в свое внутреннее убежище настолько далеко, откуда не мог бы добраться до нее.

– Куда?..

Оказалось, что задать даже начало вопроса невероятно утомительно. Оставьте мертвую или почти мертвую в покое, она не желала, чтобы ее связывала чья-то воля.

– На восток. – Похоже, ей не требовалось формулировать законченную мысль, чтобы Алон уловил смысл, не вполне внятный даже ей самой. – Здесь Темный – он уверен, что я в его власти. Но я дважды видел ту птицу!

Птицу, улетевшую в бурю? При чем тут птица? Пускай себе летит! Тирта попыталась вернуться в блаженное ничто.

– Посланец. Они идут!

Ей было все равно. Мимолетной Силы, которую принесло это прикосновение, не хватало, чтобы удержать ее. Она снова погрузилась в темноту.

Но там не было по-настоящему темно. И дождь больше не хлестал ее по лицу. Где-то не слишком далеко должен был гореть огонь, потому что она видела рыжеватое свечение, но не могла повернуть голову, чтобы отыскать его источник. Ее немигающий взгляд упирался в грубый камень. Должно быть, они укрылись в пещере.

Это могла быть одна из множества подобных стоянок, насколько позволяло судить ее слабое соприкосновение с миром живых. Тирта лежала, глядя вверх, на этот камень. Быть может, умирающим или мертвым снится жизнь, и это как раз такой сон. Ее радовало, что боль ушла и что, похоже, между нею и реальным миром, как и нереальным, встала какая-то преграда.

– Тирта! – И снова ее зовут обратно, медленно и раздосадованно подумала она. – Ты очнулась, я знаю! – В призыве чувствовался гнев. Алон словно колотил в дверь, которая отказывалась отвориться перед ним. – Птица – она там. В ночи! Я дважды слышал ее голос! Они идут! Этот Темный – он знает об этом, он попытается меня использовать!

Но в Тирте не сохранилось ничего, способного ответить. Что бы ни двигало Алоном, для нее это не имело никакого значения. Между нею и огнем возникла какая-то тень, и над девушкой нависла высокая фигура. Тень подалась вперед, и глаза Тирты, шевельнувшись, увидели голову в шлеме и лицо, отчасти скрытое темнотой. Рядом с первой возникла вторая тень – кого-то подтащили к ней, как того несчастного пленника, которого пытались заставить забрать у нее шкатулку, только этот силуэт был меньше и тоньше.

– Господин, да он свихнулся от страха. Ты только глянь на его лицо.

– Да, глянь на него, Герик! У этого бродяжки, на которого вы хотели поохотиться забавы ради, в одном мизинце больше Силы, чем ты способен призвать, размахивая этим своим мечом! Свихнулся? Как бы не так! Он прячется – прячется! Но есть парочка фокусов, чтобы выковырять его из укрытия, как выковыривают из панциря краба, сваренного на пару!

Грубые, тяжелые руки легли на плечи маленькой тени и швырнули ее на колени рядом с ней.

– Я думал, он ценен для тебя, господин, и никто из нас его и пальцем не тронул. Но раз ты хочешь рискнуть им…