Труп в библиотеке. Отравленное перо. Пять поросят. Час зеро

Я не шевельнулся; я знал, что за распахнутой Симмингтоном дверью притаился сержант Паркинс; что Паркинс ловкий парень, отлично знающий свое дело; иначе я не выдержал бы и бросился туда.

С бешено бьющимся сердцем я ждал, что будет дальше. И вот я увидел, как Симмингтон вышел из комнаты, держа на руках Меган. Он понес ее вниз по лестнице, а мы с Нэшем, крадучись, последовали за ним. Он внес ее в кухню. Потом уложил ее, засунул голову в духовку, открыл газ… и в этот момент Нэш и я вбежали в кухню и включили свет.

Таков был финал деяний Ричарда Симмингтона. Его крах. Я понял это, хотя мне было совсем не до него: я бросился выключать газ и оттаскивать Меган от плиты. Собственно, он и не попытался оправдываться. Он понял, что проигран.

7

Сидя у постели Меган, я ждал, когда она придет в сознание, время от времени накидываясь на Нэша с ругательствами.

— Откуда вы знаете, что это у нее пройдет? Вы с ума сошли, так рисковать…

— Это было всего лишь снотворное — успокаивал меня Нэш, — он подсыпал его в молоко, которое она пьет на ночь. И все. Он не стал бы ее травить. Слишком рискованно. Арест мисс Гриффитс отвел от него все подозрения. Зачем же ему очередное убийство в его доме? А так… Несчастная девушка после смерти матери впала в тоску и решила свести счеты с жизнью. И все скажут, что она всегда была со странностями, а смерть матери окончательно лишила ее рассудка…

— Что-то уж очень долго она не просыпается, — твердил я, не сводя с Меган глаз.

— Но вы же слышали, что сказал доктор Гриффитс. И сердце, и пульс в порядке. Еще поспит немного и проснется. Он говорит, что дает это лекарство многим своим пациентам.

Меган пошевелилась и что-то пробормотала.

Старший инспектор Нэш деликатно удалился.

Меган открыла глаза:

— Джерри…

— Привет, милая.

— Я хорошо все сделала?

— Здорово, можно подумать, что ты занимаешься этим с самой колыбели.

Меган снова закрыла глаза. Потом тихо сказала:

— Вчера вечером я хотела написать тебе… на случай, если со мной что-то будет… не так. Но я не смогла дописать… уснула… Письмо… оно там, на столе.

Я подошел к письменному столу. Недописанное письмо Меган лежало в маленьком потертом бюваре.

«Дорогой Джерри! — таково было чинное начало. — В моем школьном Шекспире я прочла один сонет. Он начинается так:

Для дум моих ты словно пища телу,Иль благодатный дождик в летний зной[86].

И поняла, что все-таки влюблена в тебя, потому что чувствую именно это…»

Глава 14

1

— Вот видите, — сказала миссис Дэйн Колтроп. — Я правильно сделала, что пригласила эксперта.

Я удивленно на нее посмотрел. Все мы собрались у викария. За окном лил дождь, а у нас в камине весело пылал огонек. Миссис Дэйн Колтроп прошлась по комнате, взбила диванную подушку, а потом непонятно зачем водрузила ее на рояль.

— Разве кого-то приглашали? — спросил я. — Но кого? И при чем здесь он?

— Это не был «он», — сказала миссис Дэйн Колтроп. Она торжественным жестом указала на мисс Марпл. Мисс Марпл закончила свою ангорку и теперь вязала что-то крючком, на сей раз из обычной шерсти.

— Вот он, мой эксперт, — сказала миссис Дэйн Колтроп. — Джейн Марпл. Посмотрите на нее хорошенько. Именно она как никто другой может разобраться в людских слабостях и пороках.

— Это, пожалуй, уж чересчур, моя дорогая, — тихо возразила мисс Марпл.

— Нет, это именно так.

— Когда живешь круглый год в деревне, невольно наблюдаешь за людьми и начинаешь понимать человеческую натуру, — кротко заметила мисс Марпл. Видимо сочтя, что от нее этого ждут, она отложила вязальный крючок и в деликатной стародевичьей манере прочла нам целую лекцию.

— Главное, что нужно для раскрытия убийства, — это непредубежденность. Ведь большая часть преступлений до смешного проста. Таким было и это. Оно было совершено в абсолютно здравом уме. Хорошо продумано и вполне объяснимо — при всей своей гнусности.

— Вот именно, гнусности!

— Его разгадка лежала на поверхности. И ведь вы нашли эту разгадку, мистер Бертон.

— Ничего подобного.

— Нет-нет, нашли. И указали ее мне. Вы отлично почувствовали связь между отдельными звеньями цепи, но вам не хватило уверенности в себе, чтобы до конца осмыслить то, что вы почувствовали. Вот хотя бы эта фраза: «Нет дыма без огня». Она раздражала вас, но вы совершенно правильно почувствовали то, чем она была: дымовой завесой. Понимаете, она направляла все взоры не туда, куда надо: на анонимные письма. А ведь на самом деле никаких анонимных писем не было.

— Дорогая мисс Марпл, уверяю вас, что были. Я и сам получил такое.