Царь-монах. Государи и самозванцы на русском престоле

Вспоминая о той кровавой сече уже позднее Авраамий писал, что «казаки убо которые от Климента святаго из острожка выбегли, и озревшися на острог святаго Климента, видеша на церкви литовские знамена зело… прослезившеся к Богу, – мало бе их числом, – и тако возврашщеся и устремишася единодушно ко острогу приступили. И вземше его, литовских людей всех острию меча предаша и запасы их поимаша. Прочие же литовские люди устрашишася зело и вспять возвратишася: овии во град Москву, инии же к гетману своему; казаки же гоняще и побивающе их…».

В той жестокой схватке Беззубцев сумел ворваться в острог и срубил двоих польских солдат, но получил рану от пули в бедро правой ноги. Истекая кровью, он чуть не выпал из седла. Но Юрлов сумел вовремя привязать раненого друга к шее коня арканом, ухватил узду и вывел Беззубцева из боя. Никто не знал в те часы, что с возвращением Климентовского острога в полдень 24 августа свершилось главное – кульминация сражения за столицу России пройдена. После той сечи наступила продолжительная тишина, войска бездействовали, пушки и ружья не палили, не слыхать было лязга сабель и ударов секир, не стучали подковы. Тишину нарушали лишь стоны раненых да ржание коней.

* * *

В те часы затишья русская «пехота легоша по ямам и по кропивам на пути, чтоб не пропустить етмана в город». Ополченцы и казаки рыли окопы, вбивали в землю колья, сцепляли возы и телеги, чтоб не прошла вражеская конница. Люди чистили оружие, точили сабли и секиры. Всё это делалось добровольно, без принуждения. Князь Дмитрий Пожарский и Козьма Минин, несмотря на серьёзные потери, на временную растерянность, беспорядки и отступление, смогли собрать в кулак и урядить свои войска. Вслед за этим у русских началась крупная перегруппировка войск, которую заметили и в лагере Ходкевича.

Гетман же, потерявший свои лучшие стрелковые роты в сражении у Климентовского острога, также старался перестроить свои войска и снова начать наступление. Но теперь, его армия ощущала явную нехватку пехоты, которая была необходима для действий внутри Земляного города.

Ближе к вечеру Минин с эскадроном ротмистра Павла Хмелевского и тремя дворянскими сотнями переправился через Москву-реку и выступил в сторону Крымского двора. Теперь Второе Ополчение выступило против армии гетмана с целью отбросить её от Москвы. Литовская рота, стоявшая у Крымского двора, увидев противника, побежала к стану гетмана. Одновременно русская пехота и спешившиеся конники перешли в наступление на стан гетмана Ходкевича с других сторон; «из ям и из кропив поидоша натиском к таборам». Русские «всею силою налегли на табор гетмана».

Наступление велось широким фронтом на укреплённый польско-литовский лагерь и валы Земляного города. Теперь уже оборонялись гетманские войска. Казаки и ополченцы сломили сопротивление противника и проломали укрепления гетманского стана, составленное из возов, телег и частокола.

«Приуспевшим же всем казаком к обозу у великомученицы Христовы Екатерины[105], и бысть бой велик зело и преужасен; сурово и жестоко нападоша казаки на войско литовское: ови убо боси, инии же нази, токмо оружие имущие в руках своих и побивающие их немилостивно. И обоз у литовских людей розорвали», – писал русский летописец.

Гетманские войска поспешно оставляли укреплённый стан. Дело завершила атака русской конницы. Казакам и ополченцам достались обоз, пленные, шатры, знамёна. Воеводам пришлось сдерживать своих людей, которые рвались выйти за валы Скородома, чтобы преследовать врага.

25 августа 1612 года войска гетмана выступили в направлении Можайска и далее к границе[106]

. За три дня гетман потерял более двух тысяч убитыми, раненными, пленными и весь обоз – это был один из самых кровавых разгромов в истории старопольского войска.

Поражение гетмана Ходкевича на подступах к Москве предопределило падение польско-литовского гарнизона Кремля. Эта битва стала поворотным событием Смутного времени. Польский хронист первой половины XVII века Кобержицкий писал о том: «Поляки понесли такую значительную потерю, что её ничем уже нельзя было вознаградить. Колесо фортуны повернулось – надежда завладеть целым Московским государством рушилась невозвратно».

* * *