Царство и Слава. К теологической генеалогии экономики и управления

Но это также означает, что в соответствии с разделением между общим и частным, согласно которому членится провиденциальное действие, управление миром раздваивается на regimen Dei или causae primae, которое распространяется на все творения, и на

regimen intelligentiae или causae secundae, которое касается лишь некоторых из них:

Поэтому управление, осуществляемое первой причиной согласно сущности блага, распространяется на все вещи. […] Управление же, осуществляемое разумом и ему присущее, не распространяется на все вещи… [Ibid.]

Если мы теперь обратимся к трактату «De gubernatione mundi» (S. Th. I, qq. 103–113), мы увидим, что именно иерархическая связь между первыми и вторыми причинами поставляет модель сочленения между провидением общим и провидением частным, посредством которого осуществляется божественное управление миром.

Бог управляет миром в качестве первой причины («ad modum primi agentis»[119], ibid., I, q. 105, a. 5, ad. I), сообщая сотворенным вещам форму и их особую природу, а также поддерживая их в бытии. Однако это не мешает тому, чтобы его действие включало в себя также действие вторых причин («nihil prohibet quin una et eadem actio procedat a primo et secundo agente»

[120], ibid., I, q. 105, a. 5, ad. 2). Управление миром, таким образом, оказывается результатом сочленения иерархии причин и порядков, Управления и частных управлений:

Из всякой причины производится некий порядок c его собственными эффектами, ибо всякая причина составляет начало. Следовательно, приумножение причин влечет за собой приумножение порядков, притом каждый из них подчинен другому порядку – точно так же, как одна причина подчинена другой. Высшая причина не подчиняется порядку низшей, но низшая подчиняется порядку высшей. Это можно проследить на примере человеческих дел: от главы семьи зависит порядок в доме [ordo domus], который в свою очередь подчиняется порядку в городе [sub ordine civitatis

]; последний исходит от правителя города, который в свою очередь подчиняется порядку, установленному царем; а царь есть источник порядка во всем царстве. [Ibid., I, q. 105, a. 6.]

Будучи рассмотренным в его связи с первой причиной, мировой порядок предстает неизменным и совпадает с божественным предвéдением [prescienza. – Примеч. пер.] и благом. С другой стороны, постольку, поскольку он включает в себя сочленение вторых причин, он уступает место божественному вмешательству «praeter ordinem rerum».

«Книга о причинах» имеет такое серьезное значение для средневековой теологии потому, что через разграничение между первыми и вторыми причинами в ней обнаруживается сочлененность между трансцендентностью и имманентностью, между общим и частным: именно на этой сочлененности стало возможным основать машину божественного управления миром.