Царство и священство

Если же истина не открывается понтифику таким способом, то тогда ее нужно просто знать изначально. Но как мы выяснили выше, преемственность от св. Петра не предполагает, будто в основе ее лежит передача некоего четко определенного сакрального объема знаний от первоверховного апостола своему прямому преемнику, а от того – далее, как это бывает в тайных мистических обществах. Что же тогда остается? Ведь не Дельфийской пифией, этакой «говорящей головой», видят латиняне папу?! И как быть с массой примеров не только нарушения папами jus divinum, правил, изложенных в Священном Писании, но и прямо противоположных мнений апостоликов по одним и тем же вопросам веры и церковного устройства?

Так, папа св. Либерий (352–366) подписался под 2-й Сирмийской формулой, которую ему предложили антиникейцы – противники I Вселенского Собора (325 г.). И хотя он был позднее прославлен на Востоке, Римская церковь не простила ему этого минутного предательства веры – он один из немногих понтификов, кому в прославлении на Западе было отказано. Уже упоминавшиеся демарши папы Вигилия относительно осуждения «Трех глав» также никак не вписываются в католическую доктрину главенства папы в Кафолической Церкви и подчиненности ему Вселенских Соборов.

Можно, конечно, как это делал В.С. Соловьев, полагать, будто папа Гонорий I (625–638) просто не понял

, о чем идет речь в письме своего корреспондента, и поддержал учение о монофелитстве по недоразумению. Но факт остается фактом – этот понтифик был анафематствован VI Вселенским Собором (680–681 гг.), затем своими преемниками по Апостольской кафедре, и эта анафема не снята по сегодняшний день.

Адриан I (772–795) предал анафеме VII Вселенский Собор, на котором присутствовали его легаты и акты которого он сам подписал несколькими годами ранее. Папа Пий IX (1846–1878) провозгласил догматом учение о непорочном зачатии Пресвятой Богородицы, однако ранее оно отнюдь не получало всеобщего признания со стороны его предшественников или вообще отрицалось. Папа Павел III (1534–1549) утвердил устав ордена иезуитов, однако впоследствии Климент XIV (1769–1774), найдя деятельность братьев сомнительной, отменил все конституции своих предшественников. Впрочем, папа Пий VII

(1800–1923) восстановил орден со всеми правами и привилегиями.

Едва ли эти примеры, которых можно было бы привести еще множество, свидетельствуют в пользу непогрешимости папы. Чтобы уменьшить вред от подобных сравнений, латинские богословы приложили немало усилий для разграничения мыслей понтификов, высказанных ex cathedra, от его суждений, относимых к разряду «частного мнения»[435]. Однако, как известно, общей точки зрения по данному вопросу они так и не смогли сформировать, что также не прибавляет этому догмату надежности и безусловности[436].

Есть и другие обстоятельства, не придающие идее главенства Римского папы внутренней логики и крепости. Согласно учению Римо-католической церкви, следует различать дары, получаемые лицом во время хиротонии, от полномочий, связанных с призванием на конкретную епископскую кафедру. Последние у правящего архиерея возникают в силу прямого акта Римского папы, т. е. по jus humanum («человеческому») праву, в то время как сам понтифик получает свои права непосредственно от Христа и только по jus divinum

, «божественному праву». Именно вследствие этого папа перестает быть одним из архиереев, он – единственный, кто обладает универсальной церковной властью, и это свойство его титула непреложно[437].

Однако орган, провозгласивший, что источником его полномочий является исключительно jus divinum, претендующий на полный (plena

) и непосредственный (immediate) характер своей власти, которая не нуждается ни в каком посредничестве для ее осуществления и относится не только к вопросам веры и обычаев, но и к дисциплине и управлению Церковью[438], должен быть самодостаточным. Очевидно, его высшая компетенция не может являться производной от воли иного властного лица, поскольку все они прямо или косвенно его подчиненные в системе церковного управления. Там, где безраздельно царит jus divinum, нет места jus humanum. Иначе Римский епископ просто не будет соответствовать своему предназначению. Признавать, что полномочия папы возникли вследствие решений вселенского епископата, Вселенских Соборов, пресвитериума и т. д. – значит автоматически характеризовать его власть как зависимую от них. Не случайно же Римские папы так упорно боролись – и небезуспешно – с любыми попытками конциляристов подчинить их Вселенским Соборам или сформулировать конкретный объем папских полномочий.