Царство и священство

Помимо этого, императоры (как Востока, так и Запада) регулировали порядок поставления самих понтификов, а также организацию церковной жизни и церковного управления в папских владениях. Так, вплоть до правления св. Юстиниана Великого (как минимум) решение народа и клира города Рима о выборе очередного папы неизменно утверждалось Византийскими императорами. А без этого выборы понтификов считались недействительными. Так и напрашивается вопрос: кто в данном случае являлся источником папских полномочий?

Совершенно очевидно, что на Востоке никто и не предполагал передать верховную власть в Кафолической Церкви в руки папы. Относясь с глубоким уважением к преемникам апостола Петра, признавая Римскую церковь первенствующей среди остальных вселенских кафедр, Византийские цари все же считали понтифика одним из глав церковных кафедр, входящих в состав их государства. Позднее аналогичная процедура избрания Римского епископа была закреплена их договорами с главами Западной империи и действовала до XI в., вплоть до знаменитой «Клюнийской реформы».

После коронации Карла Великого (800–814) 25 декабря 800 г., когда папа Лев III (795–816) признал легитимным акт создания державы Каролингов и фактически уничтожил идею единой

императорской власти в христианском мире, зависимость Римской кафедры от западных государей только усилилась. Хотя, надо полагать, папа рассчитывал на другой результат. Увы, Каролинги и их преемники не только самостоятельно назначали пап, но и определяли их церковную правоспособность. Позднее, когда понтифики попытались уйти от тяготившей их опеки, порядок поставления епископа Рима определялся специальным договором, согласно которому за императором Запада обычно признавалось последнее слово.

Более того, всякий раз, когда Римский епископ, провозглашая свою свободу, слишком отдалялся от императорской власти, а также при политических кризисах в Западной империи, когда поддержка императора ослабевала, папство оказывалось в жесточайшем кризисе и начинало зависеть от ничтожных лиц. Хрестоматийный пример являет собой конец IX в., когда по прихоти придворной куртизанки Марозии многократно менялись главы Римской церкви. Папы Анастасий III (911–913), Ландо (913–914), Лев VI (928) и Стефан VII

(928–931) были откровенными креатурами Марозии, с другими, непослушными, она разделалась силовыми способами[443].

Из этого периода «папской порнократии» Римская церковь вышла исключительно при помощи императоров Саксонской династии. Оттон I Великий (962–973) не только сместил с кафедры в ноябре 963 г. папу Иоанна XII (955–963), но и взял с населения клятву, что на будущее время оно никогда не изберет понтифика без разрешения императора. По желанию Оттона Великого новым папой был поставлен Лев VIII (963–965). Его сын Оттон II

(967–983), внук Оттона III (983–1002), и следующие императоры продолжили эту линию поведения, не оставлявшую идее главенства папы в Церкви никакого места.

По справедливому суждению Н.С. Суворова, один тот факт, что Римская церковь была спасена Германским императором Генрихом III (1039–1056) – и притом в самый важный для нее исторический момент – уже совершенно достаточен для того, чтобы разрушить всю католическую конструкцию церковно-правительственной власти папы[444].

Короткий ренессанс папства при выдающихся Римских епископах Льве IX (1049–1054), Григории VII Гильдебранде, Иннокентии III

(1198–1216) сменился эпохой жесточайшего кризиса. Погубив династию Гогенштауфенов, раздавив Западную империю, папство оказалось на вершине власти – и церковной, и светской. Как рассказывают, принимая посольства, папа Бонифаций VIII (1294–1303) восседал на троне в императорском облачении и восклицал: «Разве я не могу считать себя опекуном над правами Империи? Я сам – Цезарь, я сам – император!»[445] Но это же было началом величайшего падения папства.

В скором времени западными народами было поставлено под сомнение папское главенство в Церкви. Этот период «Авиньонского пленения», в течение которого население Рима не желало видеть папу-француза, и тот существовал лишь благодаря поддержке Французского короля, и «конциляризма» («соборности»), когда Вселенский Собор был противопоставлен Римскому папе, привел к «Великому расколу», длившемуся с 1378 до 1414 г. и породившему сразу трех (!) конкурирующих пап. Лишь Собор в Констанце, созванный государями Запада, кардинально решил вопрос, освободив всех трех от кафедры и избрав новым понтификом Мартина V (1417–1431).