Царство и священство

Московские цари, а не священноначалие непосредственно инициировали вопрос о создании патриаршества на Руси, а потому «Русское патриаршество есть дитя царской воли»[500]. И после установления в 1589 г. патриаршества они не утратили, конечно, своей компетенции в деле управления Церковью. Царям принадлежала инициатива созыва Соборов, определение повестки дня, они же публиковали соборные определения, нередко от своего лица. И совершенно справедливо заключение, что духовные Соборы на Руси являлись органом государственного законодательства по делам Церкви[501]

.

Впоследствии главенство Русского царя и Российского императора в Церкви лишь укреплялось. Достаточно сказать, что, согласно Основам законодательства Российской империи, Российский император являлся главой Церкви, ее «крайним судией» и «защитником».

V. Заключение

Как видим, каждый

из указанных органов – епископат, император или предстоятели отдельных кафедр (папа или патриархи) не только претендовал на главенство в Церкви, но и осуществлял в те или иные периоды в ней высшую церковно-правительственную власть, включая нынешнее время. Каждому из них свойственны свои отличительные черты, своя программа действий, достоинства и недостатки. Более того, несложно заметить, что деятельность органов церковной власти, в разное время по-разному иерархически соотносившихся между собой, нередко носила дублирующий характер.

Безусловно, Вселенские Соборы – это чудо из чудес, являет собой реальное проявление божественной природы Кафолической Церкви. Отцы Соборов – суть представители живых христиан. «Церковь торжествующая», находящаяся на Небесах и состоящая из усопших ее членов, также незримо участвует в работе Вселенского Собора, поскольку каждый из них неизменно повторяет истину, открытую их предшественникам Святым Духом. Ведь «мнение Вселенского Собора только тогда может являться мнением всей Церкви, когда оно согласуется с решениями предшествующих Вселенских Соборов»[502].

Однако, как указывалось выше, практика Вселенских собраний прекратилась уже очень давно, и вряд ли есть возможность повторить ее в настоящее время. Кроме того, было бы ошибкой заявлять, что Вселенский Собор – единственный законодатель Кафолической Церкви, равно как и полагать, будто только на них принимались обязательные для всех христиан догматические формулы. Византийские императоры являлись записными законотворцами церковных канонов. Достаточно назвать имена св. Феодосия II Младшего, св. Юстиниана Великого, Льва VI Мудрого

(886–912), Алексея I Комнина, Исаака II Ангела (1185–1195, 1203–1204) и др.

Но и помимо них существуют канонические правила «несоборного» и «нецарского» происхождения, сформулированные отдельными лицами: св. Василием Великим, архиепископом Кесарии Каппадокийской, св. Дионисием, архиепископом Александрийским (248–265), св. Петром

, архиепископом Александрийским (373–374, 379–380), св. Григорием, епископом Нисским (память 10 января) и другими лицами. Едва ли можно говорить, что они были введены в церковную практику после их утверждения Вселенскими Соборами. Напротив, согласно 2-му канону Трулльского Собора, эти правила «повелено нам приимати».

А хрестоматийным обратным примером установления догматов являются решения Поместных соборов 1341 и 1351 гг., утвердивших паламизм как истину, открытую Богом о Себе и о познании Себя человеком.

Да, Римский папа нередко в течение временных периодов с полным правом мог считать себя главой Западной церкви и даже всей Кафолической Церкви. Но не менее часто его претензии существенно ограничивались не только Германскими императорами, но и предстоятелями других западных церквей, в первую очередь – Галликанской церковью. То, что эти идеи не снискали широкого сочувствия на Востоке, и говорить не приходится.

Факт остается фактом – именно Римская церковь оказывалась неподверженной ересям в эпоху Вселенских Соборов, что не осталось не признанным современниками. Было бы непростительной аберрацией игнорировать то, что именно благодаря мощным и чрезвычайно благочестивым натурам пап св. Льва Великого, Николая I, Льва IX, Иннокентия III и других была спасена не только Западная церковь, но и западная христианская цивилизация. Не говоря уже о том нравственном влиянии, которое папы оказывали на христианский Восток в период вселенских ересей. Однако отсюда еще не следует вывод об абсолютной непогрешимости Римского папы в делах вероучения.