Царство костей

За валуном скрывался не поросший деревьями холм, а единственное дерево гигантских размеров.

Ковальски чертыхнулся.

Фарайи разинул рот.

Десятки зеленых верхушек, которые Бенджи заметил минуту назад, на самом деле составляли крону единственного древесного монстра, широким куполом вздымающуюся на сотни футов в высоту.

Один только ствол его был шириной метров в двадцать – свиловатый, весь в шрамах и трещинах. Сверху он был бледно-серым, как и во всем остальном лесу, но ближе к земле заметно темнел, становясь практически черным у основания, – словно окаменевший от старости, но все еще живой.

А под ним, словно широченная юбка, чуть ли не на акр раскинулись узловатые шипастые корни, крепко вцепившиеся в землю, – некоторые толщиной с грудную клетку Ковальски. Их перепутанная масса плотно окружала ствол со всех сторон, поднимаясь по меньшей мере на двадцать футов над землей.

Бенджи наконец обрел дар речи:

– Это… это же мать всех остальных деревьев в этом лесу!

08:58

«Он наверняка прав…»

Грей уставился на громадное дерево, размеры которого просто не укладывались в голове. Это было сердце всего леса, древнее и вечное – то, что существовало уже тысячелетия, а может, и целые эпохи.

Он чувствовал, что здесь укоренилось не просто дерево, давшее жизнь всем остальным вокруг.

А сама Природа.

У Тьенде нашлось другое определение.

– Перед вами – ваша судья. Она и решит, чего вы стоите.

Старик вновь повел их вперед. Двинувшись за ним по пятам, они преодолели последний отрезок дороги. Дерево уже заполнило весь мир впереди. Кольцо из шипастых перепутанных корней казалось абстрактной скульптурой из цельного черного дерева, больше похожего на камень, чем на древесину. Когда они приблизились, на их черной поверхности стали видны серебряные прожилки.

Тьенде остановился. Было видно, что дорога продолжается и дальше, уходя под этот плотный клубок. Теперь оставалось лишь продвигаться ползком. Никто, похоже, не горел желанием этого делать, особенно учитывая все эти острые шипы, нависшие над узким лазом. Несмотря на окаменевший вид корней, их масса скрипела и стонала где-то вперед и.

«Оно все еще живо. И знает, что мы здесь».

Грей представил себе другой лесной тоннель, полностью закрывшийся позади них, едва только они оказались в этом потайном лесу.

«Если такое же произойдет и здесь, пока мы еще будем внутри…»

Ковальски хмуро посмотрел на Тьенде.

– Вы хотите сказать, что теперь надо лезть туда на карачках? Я что, похож на чертова пигмея?

Тьенде оставался невозмутимым, просто заявив:

– Вам надо пройти проверку.

Бенджи придвинулся ближе и склонил голову набок, изучая корни.

– Хм…

– Что это? – спросил Грей.

Биолог отступил на шаг. Изогнувшись, не без труда высвободил что-то из бокового кармана своих безразмерных брюк-карго и поднял на всеобщее обозрение. Это была фигурка ндоп, изображающая Уильяма Шеппарда. Она все еще оставалась у Бенджи после того, как он показывал ее Молимбо во время утренней встречи с пигмеями.

Бенджи поднес статуэтку к изгибу корня. Оглянулся, приподняв бровь. Теперь Грей тоже это понял – резьба из черного дерева была украшена такими же серебряными прожилками, что и корень.

Пирс повернулся к Тьенде.

– Это такая же древесина.

Старик кивнул.

– Еще один подарок от народа Молимбо. Это знак великого уважения с их стороны – поделиться даже такой маленькой частичкой Ее

с другим человеком. Признание того, как горячо почитали они преподобного Шеппарда. Он спас жизни многим из них.

Грей надеялся, что его команда будет признана столь же достойной. Он перевел взгляд с нагромождения корней на огромную корону из листьев. Имелся только один способ выяснить это.

Тьенде указал своим посохом в сторону узкого лаза.

– Время пришло.

Грей наконец собрался с духом. Шагнул вперед и опустился на четвереньки.

– Я пойду первым.

Никто не возражал.

Сдвинув кобуру с пистолетом на грудь, Грей полез в тоннель, приникнув к земле, извиваясь и изворачиваясь, чтобы держаться подальше от шипов. Тем не менее никуда от них было не деться. Они торчали повсюду. Это было все равно что протискиваться сквозь разбитую стеклянную бутылку. Живущие собственной жизнью шипы постоянно кололи и царапали его, впиваясь то в плечо, то в макушку, и даже оставили длинную ссадину вдоль одной щеки. Он всякий раз вздрагивал – но не от боли, а от страха перед тем, что могли нести в себе эти шипы.

У остальных дела обстояли не лучше. Позади послышались вскрики, вздохи и проклятия, когда его спутники последовали за ним. Грей ожидал, что страхолюдные колючки в любой момент сомкнутся на них, как клыки. Он полез быстрее, заработав еще больше порезов и уколов. Тоннель казался бесконечным, хотя на самом деле длина его составляла всего пятьдесят или шестьдесят ярдов.

Наконец впереди проглянул просвет, и он прополз последнюю часть дистанции, затаив дыхание. Выбравшись из узкого колючего лаза, встал и отошел в сторону. Невероятные размеры материнского дерева заставили его отступить на шаг.