Цель и средства. Лучшая фантастика – 2021

Сигнал вызова застал меня врасплох. Я так мучительно размышлял, связываться ли мне с соседями по планете, что совершенно упустил из виду вполне логичный вариант: рано или поздно они вызовут станцию сами.

– АРОЭ-одиннадцать на связи! – постаравшись придать голосу твердости, проговорил я в микрофон.

Эфир шипел помехами, и я уж было решил, что из-за какого-нибудь сбоя не дождусь ответа, однако слова собеседника прозвучали в наушниках громко и четко:

– Кто вы?

– Я пилот «Космофлота», персональный позывной – «Лучшая подружка».

– Как вы оказались на АРОЭ-одиннадцать?

– Вчера, выполняя рейс Япет – Луна, я совершил посадку для дозаправки… Послушайте, а вы-то кто? Я не очень разбираюсь в условных обозначениях на дисплее.

– Старший научный сотрудник Маркес, станция АРОЭ-четыре, – после заметной паузы откликнулся мужчина; интересно, эти паузы – издержки расстояний, или мой собеседник обескуражен тем, что ему приходится общаться с незнакомцем? – Могу я поговорить с Токаревым?

– Вот в этом-то и проблема… – замялся я, пытаясь сформулировать следующую фразу. – Все обитатели станции АРОЭ-одиннадцать сегодня ночью… короче говоря, произошел несчастный случай.

– Они живы?

– Увы. Я не медик, не могу официально констатировать смерть. Но по косвенным признакам – мертвы все четверо.

– Как это произошло?

– Я не специалист…

– Как. Это. Произошло.

Ого! Начинается то, чего я опасался?

– Все четверо покончили с собой. Разными способами, если вас, конечно, это интересует.

Пауза. Длинная-длинная пауза.

– Вы уже сообщили кому-нибудь о случившемся?

– Еще нет. Я как раз собирался связаться с Военно-космическими силами…

– В котором часу вы обнаружили тела?

– Эмм… Первое тело – примерно в шесть тридцать по внутристанционному протоколу.

Я мельком бросил взгляд на циферблат в углу монитора и обмер: черт! Неужели прошло столько времени?!

– И вы три часа собирались?

– Два с половиной, – угрюмо возразил я. – Я вообще-то искал остальные тела. Они, знаете ли, не в одной комнате себя умертвили.

Снова длинная пауза.

– Мы пришлем команду.

– Замечательно! Как скоро?

– Ориентировочно – через двенадцать-четырнадцать часов.

– Почему так долго?! – завопил я. – Мне вообще-то давным-давно пора взлетать, а я толком не знаю, как тут управлять заправщиком!

– Я бы рекомендовал вам не покидать станцию до прибытия команды.

– Идите вы… со своими рекомендациями. Я свяжусь с военными! Может, они смогут прибыть быстрее…

– С военными я свяжусь сам, – безапелляционно заявил Маркес; ну да, у него есть все причины не доверять мне в этом вопросе. – А вы будьте благоразумны и ничего не предпринимайте.

– Но двенадцать часов! – в отчаянии воскликнул я. – Да за это время до Земли долететь можно!

Он вновь помолчал, но на сей раз я слышал его дыхание – значит, не сигнал проходит с запозданием, а он обдумывает каждую фразу.

– До Земли за двенадцать не получится. Противоположная оппозиция. К тому же в ваш район движется песчаная буря. Поэтому раньше прислать к вам людей не выйдет ни у нас, ни у военных. Стартовать с поверхности при таких погодных условиях я бы категорически вам не советовал.

Противоположная оппозиция. Конечно же. Когда ты длительное время летаешь на задворках Солнечной системы на достаточно скоростном и маневренном аппарате, взаимное положение внутренних планет тебя мало заботит. Противоположная оппозиция – это противостояние Марса и Земли четко по разные стороны от Солнца. Фактически – наибольшее расстояние между планетами, если упрощать. Нет ни прямой видимости, ни прямой связи, поскольку сейчас гигантский котел светила загораживает от меня дом родной. Значит, нет связи и с лунной базой. А ведь последний сеанс с ними состоялся вчера днем, когда я докладывал о том, что буду вынужден сесть на Марсе. По сути, я обязан был сообщить о случившемся в первую очередь своему непосредственному начальству на Луне. Но я понятия не имел, на какие ретрансляторы настроена станция АРОЭ-11 и как мне переподключиться на нужные спутники. Разобраться – не проблема, все-таки Академию я не зря оканчивал. Но сколько уйдет времени на перепрограммирование чужой аппаратуры – спрогнозировать сложно. Проще взлететь и уже из пространства подать сигнал через ближайший «свой», космофлотский ретранслятор.

Вот только Маркес говорил о надвигающейся песчаной буре, да я и сам уже наблюдал на экране пылевые вихри в бурой мгле. Рискнуть добежать до корабля? В специфических условиях Марса, с которыми я знаком лишь в теории, это равносильно еще одному самоубийству.

– Послушайте, Маркес! Вы хотя бы не отключайтесь. Ну или пусть кто-нибудь из ваших будет со мной на связи постоянно. Как-то мне не по себе в незнакомом месте… с четырьмя трупами.

– Боюсь, при такой погоде стабильная связь маловероятна, – подумав, сообщил собеседник. – Вам нужно успокоиться. Идите в свою каюту. Запритесь, если угодно. Почитайте. Поспите.

– Отличный совет! – пробормотал я себе под нос.