Я перенес траекторию движения марсохода на карту окрестностей. Да, я прав. В том направлении нет никаких следов присутствия человека, никаких баз, станций, космодромов и прочих рукотворных объектов. Аппарат с мертвецом на борту в автоматическом режиме пилит себе по марсианской равнине и будет пилить, пока не упрется в непреодолимое препятствие или пока не сядут аккумуляторы.
Я нацепил на голову наушники и потянулся к тумблеру переключения частот. И завис.
Что я скажу тому, кто услышит мой призыв о помощи? Что я прилетел сюда только вчера вечером, а утром все обитатели станции оказались умерщвленными четырьмя разными способами? Кто поверит, что я тут ни при чем? Скорее уж решат, что я маньяк. Или сумасшедший. Случаев буйного помешательства в космосе зафиксировано не было. Пока. Но ведь до тебя, дорогой, у пилотов не было и откровенно бабского позывного! Человеку несведущему очень легко поставить между этими двумя фактами знак равенства. Тем не менее это же не значит, что в тебя сразу же начнут стрелять?
Мелькнула подленькая мыслишка: а что тебе мешает заправить корабль, стартовать и только потом просигнализировать о случившемся?
Действительно, было кое-что, что мешало мне так поступить. Я все еще не понимал, что тут произошло. А мне хотелось понять. Не ценой своей жизни, конечно, и желательно – не ценой рассудка. Но мне очень важно знать, что явилось причиной коллективного суицида и почему это произошло именно сегодня.
«Расследование? – хмыкнул кто-то язвительный внутри меня. – Ну-ну! Тоже мне пилот Пиркс отыскался!»
Фраза, а точнее, фамилия литературного персонажа сработала как спусковой механизм. Откуда-то из недр памяти хлынул настоящий поток фантастических сюжетов, которые я когда-то поглощал гигабайтами. В юности я был большим поклонником фантастики; во многом именно книги и фильмы способствовали решению поступить в Академию. Это уже потом я уверился, что реальный космос не имеет ничего общего с приключенческими историями Шекли, Лема, Брэдбери и Гаррисона. Но что, если?..
Не давать, не давать глупостям лезть в голову!
Куда там. С тем же успехом я мог бы уговаривать четверых ученых ожить. Воображение уже разыгралось – не остановишь.
Если четыре самоубийства случились сразу после моего появления, логично предположить, что именно я и стал триггером, косвенной причиной. Почему? Что я такого сделал?
Следует исходить из того, что намеренно я ничего не делал. Ведь так все и было, верно? Но что, если я занес на станцию какие-нибудь микроорганизмы, некий вирус, который воздействовал на психику местных обитателей, лишив их инстинкта самосохранения и даже более того – побудив к противоестественным действиям? Положим, в воздухе япетской базы этот вирус себя не проявлял, но, смешавшись с каким-то компонентом внутренней атмосферы марсианской станции, стал активен.
Но почему тогда до сих пор жив я сам? У меня иммунитет? О’кей, пусть я всего лишь переносчик, мне ничего не угрожает. Но как быть с теми, кого я рассчитывал позвать на помощь? А если они тоже заразятся? Если эпидемия выкосит всех, кто в настоящий момент обитает на Марсе?
Я потряс головой. Бред, ну бред же! Низкопробный ужастик. Ребята с Япета регулярно посещали Марс – и ничего! Почему же именно мое появление вызвало цепочку смертей?
Что такого необычного произошло со мной по пути с базы на станцию?
И что? Я заразился какой-то ужасной болезнью, не выходя из корабля?
А если это был не вирус, занесенный кометой, а неведомое излучение? Вот оно-то запросто могло прошить борт моего кораблика.
И? Прошило борт и произвело какие-то кошмарные изменения в моем организме? Я начал мутировать? Я скоро стану
Меня прошиб холодный пот. А ведь кто-то заходил в закуток и сообщал о времени ужина, когда я переодевался. И пауза была такая характерная… Уж не увидел ли тот человек (кстати, кто это был?) каких-то следов поражения между моих лопаток? Может, у меня там как раз костяной гребень рос?
Я едва одолел желание немедленно раздеться и осмотреть себя со всех сторон.
«Прекрати! – до крови закусив губу, приказал я себе. – Этак ты действительно сбрендишь!»