Ценитель чайных церемоний

– Здешние бандиты, Пьер, – жаловался мне в подпитии один из моих потенциальных конкурентов, мистер Лэнс Мэтьюз, – это жуткие люди! Они нападают тайно, среди ночи, и могут вырезать целые семьи! Не так давно, их жертвою пали двое уважаемых коммерсантов из Бирмингема! Их убили прямо в гостинице!

Угу…

«Уважаемые люди», между прочим, приторговывали не только «колониальными» товарами. Меня тут считают репортёром одной уважаемой бостонской газеты, и в силу этого, никаким официальным конкурентом я тут никому не являюсь.

Официальным, да…

И именно по этой причине мне и много чего рассказывают. Не про себя, естественно. Свой бизнес – это личное дело! А вот чужой…

Никакого корпоративного интереса здесь не существует в принципе – каждый с удовольствием подставит ножку ближнему. Про дальнего уж вообще молчу… А если уж на этом ещё можно и заработать… языки развязываются моментально – стоит только кошелёк показать!

Вот и осведомлён я о бизнесе столь безвременно погибших коммерсантов. Действительно, безвременно… я бы их своими руками ещё когда бы придушил! Благо, было за что…

И здесь – самым неожиданным образом – промелькнул ещё один представитель почтенной семьи. Не на первых ролях… но – имел место быть!

Между прочим, интерес к нему проявляю не только я. Есть тут один… по крайней мере – один… такой любопытный человечек. Официально он тут вовсе ни хрена не делает – типа, просто живёт. На какие, кстати, шиши он это делает – непонятно. Не купец, не репортёр… никаких источников дохода, вроде бы, не имеет.

Но дом снимает!

Немаленький, между нами говоря…

И прислугу содержит – человек десять.

Ту у него и дворник, и кучер. И повар с помощниками.

И ещё всякие там подай-принеси. Да ещё парочка девиц – совершенно конкретной профессии. Скучно ему, видите ли, одному ночи коротать.

Откуда я это знаю?

Так он меня сам первый, можно сказать, вербануть попробовал.

Подсел как-то к столику в клубе (как американец я туда вписался абсолютно без затруднений) и предложил опрокинуть стаканчик-другой. А в процессе беседы выяснил все мои (не особо-то и скрываемые) цели и задачи. Простые, как палка от метлы – добыть побольше всяких там сенсационных материалов для своих читателей. Как я понимаю, мои документы (спасибо, кстати, Маркову!) он либо видел сам, либо кто-то их внимательно прочитал – и ему в подробностях поведал обо всём, что там было написано.

А по версии, что была указана в паспорте, я именно репортёр. И представляю сразу две бостонские газеты. Очень сильно сомневаюсь в том, что кто-то станет делать туда запрос относительно личности такового репортёра. Тем паче, что я и не на окладе состою – так сказать, «вольный стрелок». Что заработал репортажами – то и получу.

Марков, кстати, уверил меня в том, что таковой репортёр когда-то – и в самом деле, что-то там такое в одну из газет писал…

Я уж и не стал интересоваться его судьбой… прекрасно понимая к а к о й ответ я могу услышать.

А оно мне надо?

Мистер Джеймс Ласси жил на широкую ногу. Не сказать, чтобы дом у него был обставлен с шиком – напротив, здесь было ровно то и ровно столько, чтобы просто спокойно жить и ни о чём таком особенном не заботиться. Хорошая кухня, повара (один из которых раньше работал аж у английского посланника!) и всякая домашняя прислуга.

Вот на этом надо остановиться особо…

Ох, не глянулся мне его дворник-привратник! Я далек от признания теории Ломброзо[45], но уж у этого дяденьки морда была – самая, что ни на есть, уголовная! Встретишь такого в темном переулке – и ему даже и ножа доставать не потребуется. Сам со страху копыта и отбросишь…

Поваров не видел, оттого и сказать про них ничего не могу. А вот кормят, действительно, на уровне! Оценил!

А вот его… г-м-м… девушки…

М-м-да… тут и слов никаких не надобно. Мастерицы… своего рода.

Под утро я чуть не вымер – от полного упадка сил.

А ей – хоть бы что! Полна сил!

Ну… приходилось мне за такие вещи слышать… и это меня с самого начала насторожило. Помню я, каким-таким способом подобная бодрость достигается!

И хозяин это почти тотчас же и подтвердил!

Увидев мою осунувшуюся морду, понимающе кивнул и предложил мне… трубочку! Специфическую такую… из слоновой кости… с характерной такой чашечкой сбоку.

Опиум?

Вот тебе и здрасьте!

Нет уж, не надобно нам такого счастья… вежливо отказываюсь, мол, пробовал раньше, голова после него жутко болит.

А вот Джеймсу это явно не понравилось… малость помрачнел. И то сказать, опиум тут курят многие – и многие на него конкретно так подсаживаются. Хороший был бы и для меня крючок – но, сорвалась.

Но своих девиц он явно чем-то другим потчует – оттого-то они так бодры и неутомимы.