Цирк чудес

Он осторожно раскрыл подарок. Тоби наклонился ближе. Это было золотое кольцо-печатка, скорее всего снятое с убитого русского солдата. Стелла стерла прежние инициалы и распорядилась вырезать новые: E.W.D.

– Хочешь пометить свою территорию? – спросил Дэш и поцеловал ее в щеку.

– Я могу быть твоим свидетелем, – сказал Джаспер. – А потом ты найдешь для меня другую распутную бабу, с бородой или без бороды. Мне нужно задать немного жару моему отцу.

– Я влюблен в Стеллу не потому, что хочу досадить моему отцу, – заявил Дэш, и это звучало так похоже на строчку из романа, что Тоби стиснул зубы и крепко сжал вилку. – Я ничего не могу с этим поделать – не больше, чем с восходом солнца.

– Как поэтично, – проворчал Джаспер и издал рвотные звуки.

После трапезы были еще фляги вина, красный портвейн и херес, и Тоби прилег на подушки. Другие завели непонятную для него карточную игру, и он решил, что может вздремнуть. Кто-то затянул рождественские куплеты, и мужчины подхватили с почерневшими от вина губами, путая слова. Он едва прислушивался к разговорам вокруг, к словам о телеграммах и перерезанных проводах.

– Не думаю, что вы напишете в вашу любимую «Таймс» об этом празднестве, – сказал один человек, повернувшийся к другому.

Тоби едва не уронил стакан с портвейном. Неужели это он? Уильям Ховард Рассел?

– Брани меня, если хочешь, Томас, – я знаю все обвинения, которые ты можешь выдвинуть против меня.

– Никаких обвинений! – выкрикнул кто-то.

Офицер вытер губы салфеткой и презрительно произнес:

– Вряд ли можно считать оскорблением, что твое кваканье…

– Кваканье? Это насчет изложения фактов?

– Факты… – Собеседник махнул рукой. – Что такое факты?

Рассел подхватил вилкой утиное крылышко и наставил его на офицера. Но в этот момент сержант заиграл на горне, и все замолчали. Это была скорбная мелодия, и Тоби с удивлением обнаружил, что начинает плакать.

Комната закружилась вокруг него. Рука его брата на плече Дэша, рука Дэша вокруг талии Стеллы, и все они раскачиваются взад-вперед. Все они друзья. А он одиноко сидит в углу, охваченный безнадежностью.

Факты, подумал он.

История – это вымысел.

Он посмотрел на брата, на кусочек ковра – все равно что ущелье между ними. Он не знал, как это исправить, найти выход из темного лабиринта, в котором он заперся.

Нелл

Еще через месяц Джаспер начинает предлагать частные аудиенции с Нелл великосветским домам Челси и Мэйфэра. Герцогиня пишет ей с просьбой получить локон ее волос. Ей присылают роскошные подарки: серебряные ожерелья, букеты цветов, флаконы духов и лучшее шампанское с четырьмя хрустальными бокалами в форме грудей Марии-Антуанетты.

Однажды Джаспер предлагает Тоби отвезти Стеллу и Нелл на вечеринку в Найтсбридже. Близится полночь, когда они выезжают из парка. Тоби сидит на козлах и колупает лак, пока она забирается внутрь. Только Джаспер наблюдает за ней – Джаспер, чья рука слишком надолго задерживается на ее талии, когда он помогает ей выйти из экипажа час спустя. Он поправляет небольшие крылья из перьев и проволоки, которые она надевает для таких случаев.

Апартаменты похожи на те, которые она посетила несколько дней назад, то есть на причудливо изукрашенный торт. Бледно-голубые стены, белая лепнина, строй буфетчиков в мишурных мундирах и крошечные порции еды. Тосты с крабами, парфе и миниатюрные меренги – эти названия она узнает лишь при объявлении меню.

Когда они входят, барон с жирными губами, потемневшими от вина, хлопает в ладоши.

– А вот и чудеса! Вот они!

Все вокруг розовое, от еды до свечей и маленьких чашек для ополаскивания пальцев. На столе распластан нарезанный лосось, проложенный ломтиками вареной свеклы. Дамы накладывают лакомое кушанье, ножи врезаются в тонкие косточки.

– У нас тут был маленький монстр, пресловутый Том-Там, – говорит один из мужчин за столом. Мы угрожали запечь его в пироге и даже притащили его в буфетную!

Он добродушно смеется и гладит обнаженную руку Нелл; его щетинистая щека прижимается к ее уху. Стелла заступает между ними.

Титулы рассыпаются как бисер – герцог Бедфорд, герцогиня Киннир, баронесса Ротшильд, – но они ничего не значат для Нелл. Стелла украдкой складывает безделушки в небольшую сумку, а Нелл заслоняет ее от взглядов. Миниатюрные часы, щипцы для сахара, позолоченный веер, которые они завтра продадут в барахольной лавке, торгующей краденым.

– Я беру все, что вижу, – шепчет она и подмигивает.

Женщина, сидящая в шезлонге, щелкает пальцами.

– Пусть подойдут ближе, – говорит она. – Или их нужно подзывать свистом? Право же, Коулз, на ваших званых вечерах всегда можно увидеть самых изысканных lusus natūrae[22].

– Я бы задушила ее собственным жемчужным ожерельем, – шепчет Стелла.

Женщина снова щелкает пальцами.

– Кто-нибудь, налейте Элис вина! У нее совсем нездоровый вид. Ваша светлость, ваша дочь…

Бледная девушка бессильно опускается на подушки. Стелла резко втягивает воздух сквозь зубы.

– Должно быть, она испугалась этих существ, – говорит какой-то джентльмен.