Цивилизация людоедов. Британские истоки Гитлера и Чубайса

Принятие специального законодательства по ограничению влияния сторонников Германии в Англии позволило опершемуся на лейбористов Черчиллю с 22 мая арестовать почти 1,8 тыс. чел., – однако это были лишь самые эксцентричные, а отнюдь не самые влиятельные почитатели Гитлера. Последние в массе своей сохраняли свои позиции во власти до конца войны [167] (исключение составили разве что уволенные управляющий королевским двором и создатель контрразведки MI-5 – Службы безопасности Британской империи (после 39 лет эффективного руководства ею) [249]).

Именно за эти решительные и неожиданные для прогерманской части британской элиты действия Министр иностранных дел лорд (и бывший вице-король Индии) Галифакс назвал Черчилля и его сторонников «гангстерами».

Уже в июне 1940 года лорд Галифакс (вместе со своим заместителем Батлером) обратился к Гитлеру с вопросом об условиях мира с Британией. Планы консерваторов полностью соответствовали ожиданиям Гитлера: они предполагали признать его власть над континентальной Европой и направить, наконец, его агрессию против Советского Союза, получив взамен гарантии незыблемости контроля Британии за её колониями и подмандатными территориями [163].

Данный подход предельно четко выражал позиции представителей той огромной части представителей финансового капитала, крупных промышленников, консервативных землевладельцев и королевского двора, которая более всего на свете страшилась распада империи. В частности, король Георг VI хотел видеть премьером именно лорда Галифакса, «бесстрастного тори», ожидая от него заключения нового соглашения с Гитлером и убедительного публичного оправдания этой сделки высшими интересами Британской империи [281].

Уже в июне 1940 года консерваторы, собравшись с силами после «кавалерийской атаки» Черчилля, попытались отправить его кабинет в отставку и сформировать новое правительство – специально для достижения соглашения с Гитлером [167][161]. Острота конфликта была такова, что в ходе срыва этой попытки Черчиллю 18 июня 1940 года даже пришлось всерьез грозить лорду Галифаксу арестом [187].

Черчиллю противостояли прежде всего искренние идейные сторонники Гитлера, в геостратегическом плане полагавшие Великогерманию, овладевшую континентом и превратившую Россию в свой аналог Индии, надежным партнером Великобритании в её противостоянии с США. Разумным в этом восприятии мира было то, что США, лишенные доступа к рынкам Евразии, в принципе не смогли бы стать мировым гегемоном и были бы для Великогермании и Великобритании сопоставимым по силе конкурентом (эту весьма популярную и даже казавшуюся самоочевидной конструкцию мира ярко описал в «1984» Дж. Оруэлл [63]).

Однако данная конструкция являлась принципиально нежизнеспособной (что хорошо понимали представители финансового капитала, на которых в конечном итоге опирался Черчилль при всей своей внешней брутальности), так как объективная тяга капитала к расширению своего операционного пространства неизбежно сломала бы её, просто чуть позже. При этом вполне очевидный уже в то время процесс деградации Британской империи делал её заведомой и объективной жертвой неминуемого слома этой умозрительной системы.

С геостратегической точки зрения поражение попытки создать Великогерманию за счет превращения Советского Союза в германский аналог Индии, – пусть даже и с последующим демонтажом Британской империи в интересах двух других победителей с формированием ещё менее устойчивой, чем трехполюсная, биполярной системы и подчинением Англии США (пусть и далеко не полным, как мы видим по нынешней англо-американской подковерной конкуренции), – представлялось значительно более комфортным для Англии. Она в любом случае теряла свою империю, однако в этом, реализовавшемся варианте мировой истории ей удавалось сохранить ореол моральной правоты победителя абсолютного мирового зла, что поддерживало её внутреннюю стабильность и существенно сокращало внешние издержки.

Однако Черчилль победил своих конкурентов не только по этой фундаментальной причине и далеко не только в силу личных бойцовских качеств. Победа Черчилля была обусловлена и его выступлением в качестве выразителя более традиционного, более привычного и именно потому более укорененного в элите и оказавшегося более сильным подхода. Им явилась обычная для Англии ориентация на всемерное поощрение взаимного истощения её континентальных конкурентов (а начиная с Семилетней войны – истощения её континентального конкурента при помощи стравливания его с трансконтинентальной Россией (см. пример 16)).