Цивилизация людоедов. Британские истоки Гитлера и Чубайса

Интересно, что появление и укрепление США оказалось для носителей этой укорененной в сознании британской элиты стратагемы совершенной неожиданностью, внезапно переломившей в прямом смысле слова все её планы и представления в ходе не только в ходе Второй мировой войны, но и «великогоразворота» 1967–1973 годов (см. параграф 4.1).

Убедившись в полной невозможности достичь вожделенного соглашения с Англией, Гитлер принял решение завоевать её и посадить на престол лояльного ему короля Эдуарда VIII, пробывшего на престоле менее года (так что даже не успевшего короноваться) и отрекшегося от престола ради женитьбы в декабре 1936 года. Однако английские спецслужбы вовремя эвакуировали пронацистского монарха из Португалии, куда он с женой уехал с началом войны во Франции, но главное – воздушные бои над Англией оказались крайне тяжелыми, а возглавлявший военную разведку и контрразведку рейха британский агент Канарис качественно завысил боеспособность английской армии.

В результате 17 сентября 1940 года операция вторжения в Англию была отложена, а 12 октября окончательно отменена. Хотя бомбардировки продолжались до конца года (14–19 ноября были разбомблены Бирмингем и Ковентри, чьё имя стало нарицательным, а 29 декабря был нанесен значительный ущерб Лондону), они были призваны уже всего лишь замаскировать разворот Гитлера на Восток и его подготовку к нападению на Советский Союз.

10 мая 1941 года «наци № 2» Рудольф Гесс прилетел в Англию с предложением «от имени Гитлера» [238], практически соответствующим как краткосрочным вожделениям консерваторов, так и геополитической стратегии английской элиты: в обмен на гарантии сохранения и стабильности Британской империи тот требовал свободы действий в континентальной Европе («против большевизма»[162]

) [209].

Черчилль сумел перехватить Гесса, не дав ему возможности вступить в контакт с представителями прогерманского истеблишмента[163]. Хотя переговоры с Гессом продолжались вплоть до 18 июня 1941 года [94], Черчиллю «удалось заставить свой раздираемый разногласиями кабинет отказаться от “щедрого” предложения Рудольфа Гесса. Информация об этом была засекречена (отчасти и по сей день)» [80] для сохранения политической стабильности Англии: чтобы «защитить… высокопоставленных консервативных… политиков; репутация главных министров оказалась в опасности» [163].

Ключевую роль сыграли, насколько можно судить, принципиальные разногласия, не давшие (наряду с волей Черчилля) сторонам договориться ещё в 1940 году. Тогда в ответ на мирные предложения Гитлера англичане под давлением своих финансистов выдвинули в качестве категорического условия их возможного принятия возврат Германии (со всеми захваченными в Европе территориями) в рамки единой англосаксонской финансовой системы [95], то есть фактически под власть лондонского Сити.

Понятно, что данное требование оказалось совершенно неприемлемым для крупного капитала Германии, не желавшего отдавать свою власть над континентом (и обеспечиваемые ею гарантированные прибыли) и идти в англо-американскую кабалу, и тем более для его цепных псов – нацистов, буквально заходившихся от животной ненависти к финансовым спекулянтам и воспринимавших их преимущественно в терминах «мирового еврейства».

При этом последующая политика Черчилля, направленная на локализацию военных столкновений с Германией и всемерное оттягивание открытия «второго фронта» (см. пример 12 и примечание 100), свидетельствует о принятии немецких предложений «по умолчанию», так как они соответствовали текущим интересам как Британии, так и Германии, – да ещё и укладываясь при этом в стратегический английский проект.

Важным шагом по натравливанию Гитлера на Советский Союз (не осуществленным, но запланированным англичанами) представляется бомбардировка бакинских нефтепромыслов, назначенная на 29 июня 1941 года[164] и отмененная отнюдь не сразу же после нападения Германии.

Её официальная цель заключалась в лишении Германии и ее союзников устойчивых поставок нефти [154]. Однако в полном и гарантированном распоряжении Гитлера в случае нанесения такого удара оставались нефтяные поля Плоешти в Румынии, а вот Советскому Союзу заменить бакинскую нефть было нечем, поэтому на деле речь шла о подрыве именно его обороноспособности, а отнюдь не наступательного потенциала объединенной фашистами Европы.