Цивилизация рассказчиков: как истории становятся Историей

Без механических часов организовать фабричное производство было бы очень сложно, а то и вовсе невозможно. Как сделать так, чтобы все рабочие приходили на фабрику в одинаковое время, разом запускали машины и координировали свои действия? В доиндустриальные времена люди делали перерыв на обед, когда чувствовали голод, хотели сделать передышку или когда солнце достигало определенной точки на небосводе. Большинство из них обедало дома, где к их приходу другие члены семьи готовили еду. В соответствии с принципами разделения труда, коренившимися в социальных нормах, которые, в свою очередь, проистекали из биологических факторов, приготовлением пищи и другими бытовыми делами занимались женщины: именно они традиционно сидели дома, потому что уход за детьми был их основной функцией.

Но на фабриках людям следовало делать все одновременно: начинать, останавливаться на перерыв, вновь браться за дело. Отпускать рабочих обедать домой казалось нерациональным решением: один жил ближе, другой дальше, поэтому все бы возвращались в разное время и весь производственный процесс пошел бы наперекосяк. Машина может работать только при условии, что все ее части идеально синхронизированы. Таким образом, людям на механизированном промышленном производстве пришлось подчинить свою биологическую сущность логике машины.

Фабричное производство часто требовало посменной работы: дневная смена, вечерняя смена, ночная смена – такого деления времени не существовало до прихода машины, но в промышленно развитых обществах эти искусственные смены заменили для рабочих естественное следование дня и ночи. Я по личному опыту могу сказать, что, если достаточно долго работать ночами напролет, ваши биологические часы перестроятся в соответствии с этим графиком.

Аналогичным образом только после появления самолетов человечество столкнулось с феноменом джетлага: раньше у людей попросту не было физической возможности испытать нечто подобное. Все животные имеют встроенные биологические механизмы, которые регулируют функции их организма, такие как бодрствование, сон, голод и др. Люди не исключение: у нас также есть циркадные ритмы, подстраивающиеся под естественную смену дня и ночи, которая, в свою очередь, регулируется небесной механикой Вселенной. До появления машины люди были биологически синхронизированы со своей естественной средой обитания, условия которой варьировались от места к месту: в тропиках день и ночь были круглый год почти равны друг другу; на дальнем севере и юге их длительность претерпевала резкие сезонные колебания. Электричество освободило людей от привязки к этим естественным циклам и от зависимости от среды обитания, но поставило в зависимость от ритмов и требований обслуживаемых машин. Теперь люди могли жить где угодно и делать в этих местах что угодно, используя технологии для создания искусственных условий – температуры, освещенности и даже влажности, которые не зависели от окружающей природной среды. В Дубае никогда не бывает холодно, средняя температура летом достигает почти 40 градусов, но сегодня здесь действует круглогодичный горнолыжный курорт. В Антарктиде с ее крайне суровым климатом в настоящее время постоянно живет несколько сотен человек, и в год ее посещает почти 40 000 туристов.

Машины могут даже менять наше ощущение того, как течет время. Ученые утверждают, что у нас нет специального биологического органа, который отвечал бы за восприятие времени подобно тому, как наши глаза воспринимают свет или наши уши улавливают звуковые волны. На внутреннее ощущение времени каким-то образом влияет химическая регуляция нейронных связей в головном мозге. Если внешняя среда бомбардирует наши органы чувств множеством раздражителей, мозг приспосабливается к этому, настраивая соответствующим образом выработку химических веществ. Поступление хаотичных, повторяющихся или непредсказуемых входящих сигналов также предположительно влияет на настройку мозга. В идеале мы всегда должны находиться в состоянии готовности ко всему, что с нами может случиться. В некоторых случаях это означает готовность бежать что есть мочи, если из зарослей вдруг выпрыгнет тигр; в других случаях – способность сохранять концентрацию внимания на протяжении бесконечно долгого времени, присматривая за монотонной работой машины, которая, стоит на мгновение отвлечься, готова откусить вам руку. По мере того как жизненная среда становилась все более механизированной, наши глубинные нейронные часы неизбежно адаптировались к скорости и ритму машин, что привело к возникновению на определенном уровне биологической рассинхронизованности между людьми, адаптировавшимися к механизированной и немеханизированной средам.