Цивилизация рассказчиков: как истории становятся Историей

Белл решил эту проблему. Он стал предлагать телефонную связь как подписную услугу. Первая телефонная сеть представляла собой, по сути, одну-единственную линию, к которой был присоединен 21 абонент. Эти люди могли звонить друг другу, но не за пределы сети. Зачем кому-то покупать дорогое устройство, чтобы разговаривать всего с двумя десятками человек? Белл нашел ответ и на этот вопрос – он стал предлагать телефоны в аренду

, вместо того чтобы продавать их. Вскоре абонентские телефонные сети разрослись по всей Америке и Европе, после чего стало возможным и коммерчески выгодным соединить их все в обширные метасети. Абоненты любой сети стали звонить абонентам всех остальных. Все ранние телефонные метасети имели коммутаторы, которые породили новую профессию: оператора коммутатора, или телефониста.

Давайте на мгновение остановимся и подумаем о том, какие силы стояли за этим поистине беспрецедентным техническим прогрессом. Неутомимая предпринимательская энергия бессчетного числа бизнесменов, компаний и корпораций. Пытливый ум интеллектуалов, которые в своих башнях из слоновой кости пытались разгадать тайны физической вселенной с помощью разума и науки. История экспансии, наделившая первооткрывательство притягательным ореолом. Нарратив прогресса, стимулировавший постоянные поиски нового и лучшего. Все эти факторы были отличительными чертами западноевропейского социального целого в тот исторический период. В таком мире не мог не случиться изобретательский взрыв.

Революционные инновации вызывали масштабные социальные изменения, но небольшие улучшения иногда обладали неменьшим эффектом. Они могли запускать волны, которые преображали целые нарративы, связывавшие социальные созвездия. Возьмем, например, ротационную печатную машину, созданную в 1830 г.: по сути, она была усовершенствованной версией плоскостного печатного пресса, который изобрел Гутенберг четырьмя столетиями ранее (и который в те времена еще использовали). Плоскостной пресс мог печатать около 125 листов в час. Ротационная машина – 18 000. Поначалу это улучшение казалось бесполезным. Зачем производить такое количество печатной продукции? Кто будет ее покупать? Самое популярное американское периодическое издание на тот момент насчитывало около 4300 подписчиков.

На самом же деле массовый рынок для печатной продукции существовал, но оставался незамеченным. Америка была полна иммигрантов, которые хотели бы попрактиковаться в чтении на английском и жаждали новостей о своих родных странах. Существующие периодические издания продавались по подписке, которую приходилось оплачивать на год вперед, что большинству рабочего люда было не по карману. И вот наконец-то нашелся предприниматель, который посмотрел на новые технологии и на трудящиеся массы и увидел возможность для бизнеса. В 1833 г. Бенджамин Дэй начал издавать ежедневную массовую газету The New York Sun

, которая продавалась всего по центу за номер и которую мог позволить себе почти каждый. Вскоре Дэй продавал 15 000 экземпляров газеты в день, делая деньги на тираже.

Увидев, как богатство течет в карманы Дэя, другие предпринимали последовали по его стопам. Дешевые газеты начали появляться всюду, как грибы после дождя. Поскольку основную читательскую аудиторию составляли не интеллектуалы из праздного сословия, а простые работяги, издатели заполняли страницы своих газет новостями об убийствах, самоубийствах, пожарах и других сенсационных событиях. И тут возникла неожиданная проблема: перестало хватать убийств, самоубийств, пожаров и прочих «новостей»! Издатель ежедневника из Нового Орлеана однажды посетовал на то, что катастрофы, достойные освещения в печати, случаются реже раза в неделю. Отчаянно нуждаясь в контенте, издатели стали нанимать специальных людей, чтобы искать такие новости. Например, они отправляли их в порты, чтобы беседовать с прибывшими из Европы пассажирами. Так родилась еще одна новая профессия – репортер.