Цветок репейника

– То же, что и все, – наконец собралась с мыслями Тиана. – Праздновать. Радоваться. Танцевать.

– Уверены? – герцог поймал ее за руку. От ощущения горячих пальцев на запястье Тиана снова вздрогнула.

– Да, – ответила в замешательстве.

– Тогда идемте.

Он подхватил ее еще и за талию и увлек в разноцветную круговерть. Сопротивляться было бессмысленно, да и не очень-то хотелось. Нет, не только от того, что ощущение сильной руки, поддерживающей ее, нравилось ей. Тиана даже спиной чувствовала, как из безмолвной вещи, тени из самого темного угла превратилась в лепесток пламени, к которому были прикованы все взгляды. Она не обольщалась, причиной тому был Красный герцог, а вовсе не ее собственное неотразимое обаяние. Настоящим огнем был он, а она всего лишь фитилем фонаря, вспыхнувшим от его близости.

«Или бабочкой, бросившейся к свету, чтобы мгновенно сгореть в нем».

Тиана выпрямила спину, расправила плечи. Никто не должен был видеть неловкости и волнения, которые она сейчас испытывала. Хотя в лицо герцогу она смотреть не решилась. Довольно было и того, что она слышала его дыхание и биение сердца, а он мог уловить охватившую ее дрожь.

Сложный рисунок танца требовал от Тианы внимательности, и она честно пыталась сосредоточиться на шагах и поворотах. Получалось плохо, если бы не герцог, умело направлявший каждое ее движение, она бы сбилась и опозорилась еще в самом  начале. Но Фъямэ сол Ньэрэ умел танцевать даже с самой неуклюжей и бестолковой партнершей. Тиане нужно было только следовать туда, куда он ее вел. Она волевым усилием выровняла дыхание и заставила себя улыбаться. Красный герцог ее лица, конечно, видеть не мог, но зато все остальные наверняка замечали. И утоленное тщеславие приятным теплом разливалось по телу, раскрывало крылья израненное когда-то и до сих пор так и не оправившееся самолюбие.

Вот только одна глупая мысль не давала насладиться этими мгновениями сполна. Глупая мысль из тех, что почему-то приходят только в умные головы.

Больше всего Тиане хотелось даже не того, чтобы этот танец никогда не заканчивался. Ей хотелось, чтобы вот такой была вся ее жизнь. Надежное плечо, на которое можно было опереться. За которое можно бы было спрятаться от всего на свете. Чтобы кто-то вел, решал, оберегал. Быть эдакой хрупкой женщиной рядом с вот таким мужчиной. Сильным, красивым, героическим и блистательным. Тем, к кому всегда прикованы все взгляды. И она ненавидела и презирала себя за эту слабость.

***

Нира пела так, что богам в их Небесной Обители должно было стать завидно. Ее чистый, глубокий голос будто обволакивал собой все вокруг, вплетался в гудящие в одном ритме с ним струны мира. Как мифическая сирена, она могла бы околдовывать слушателей одним этим звучанием, даже не произнеся ни единого слова.

Но слова тоже были:

Мы думали, что все на свете

забвенье, щебень и зола…

А в сердце правда улыбалась

и часа своего ждала.

Слеза – горячею кровинкой

на белом инее стекла…

А в сердце правда улыбалась

и часа своего ждала.

Холодной слякотью покрылся

день черный, выжженный дотла.

А в сердце правда улыбалась

и часа своего ждала.**²

Тиана повторяла их полушепотом, не сводя взгляда со стоявшей на помосте тоненькой и высокой фигурки в шелках цвета осени. Нира тоже была пламенем. Не таким яростным и опасным, как Астар Фъямэ сол Ньэрэ, а манящим, будто костер в ночи. Дарующим тепло и чувство защищенности. К такому огню хочется стремиться, искать его взглядом в густой тьме ночи, будто он может спасти и уберечь от любых бед. Обманчивое ощущение, но такое притягательное.

Герцог оставил Тиану сразу же, после того, как закончился танец. Церемонно проводил к той же стене, у которой она стояла раньше. Поклонился и исчез, будто не было ничего. Впрочем, такие люди никогда не теряются из вида, они всегда привлекают все взоры вокруг. Вот и теперь Тиана видела, как он рука об руку с Эстой сол Фоччией поднимается на смотровую площадку. Наверное, звезды считать. А Тиана даже не успела спросить у него про Вэррего. Придется, узнавать у принцессы. Если, конечно, та будет в настроении.

Краска прилила к лицу. Тиана понимала, что замечталась, утонула в сиюминутном, забыла обо всем на свете. Даже думать не хотелось о том, как это могло выглядеть со стороны. Но не будешь же теперь всем видевшим, как они танцевали, как она смущалась и отводила взгляд, не будешь же им всем объяснять, что это ничего не значило. Просто случайность. Просто еще одно приятное воспоминание в Тианину копилку, из тех, что так приятно будет перебирать в памяти перед сном.

«А в сердце правда улыбалась и часа своего ждала». Смешно, не более того. Если как следует себя в этом убедить.