Цветок репейника

Тиана не заметила, как заслушавшись, вцепилась в плечо Реймара, комкая бархат камзола. Маг и подавно не обратил на нее никакого внимания. Он глаз не сводил с поющей. И, когда она все-таки повернулась, медленно, будто с трудом просыпаясь, Реймар подался вперед, явно собираясь вскочить, но не удержал равновесия. Тиана подхватила его уже привычным движением. Так и замерли в обнимку, стоя на коленях перед камином.

– Тааак, – протянула из-за спины Маруш, – они тут без нас явно не скучали. Нира, ты уверена, что в этом доме осталось вино? По-моему, его приговорили без нас.

Нира с ласковой улыбкой подала Реймару руку.

– Вина в этом доме хватит еще не на один год, – сказала, помогая магу подняться и дойти до ближайшего кресла.

Тиана демонстративно осталась сидеть на ковре, только передвинулась ближе к стене, чтобы было к чему прислониться. Эмери в комнате уже не было. Наверняка застыдилась своего внешнего вида. Это для дивной Ниры все вокруг всегда свои, всех надо любить и никто не подумает плохого. У обычных людей все совсем не так. Вон Финеллита уже поджимает губы, как они у нее в этой вечной гримасе не застыли еще. Хотя для Ниры или Маро у нее находились и другие выражения лица. Но, казалось, что только для них.

Тиана взяла протянутый Маруш бокал, пытаясь спрятаться за него от всех лишних взглядов. Удобный такой процесс: чуть прикрываешь глаза, загадочно смакуешь вино, смотришь на суету вокруг сквозь прозрачный хрусталь. Все кажется будто игрушечным, смешным и несерьезным. Можно спокойно любоваться на дурацкие выходки изрядно пьяного Маро, на рыжего лиса, Инквизитора и даже, почти спокойно, на прекрасную Ниру, присевшую на подлокотник Реймарова кресла. Проклятый маг заливался соловьем, забыв про все свои раны и ушибы. Вдохновенно вещал что-то про истинную женственность, чары настоящего огня души и прочий бред. Наверное, Нира к таким излияниям успела привыкнуть, а у Тианы они вызывали желание заткнуть ладонями уши.

– А он тебе нравится, да? – шепнула на ухо подсевшая рядом Маруш. – Не Красный герцог. А вот этот вот. Как я сразу не догадалась?

Сказала тихо-тихо и рассмеялась Тиане в лицо.

Тиана посмотрела в ее веселые глаза. Лукавые, блещущие озорством и незлой насмешкой.

– Тебе точно заняться нечем, – вздохнула вслух. – Мне все нравятся, даже ты. Нечего придавать этому дополнительный смысл.

Реймар обвил рукой тонкую талию склонившейся к нему Ниры, зашептал что-то ей на ухо. Пряди бледно-золотых волос переплелись с тёмно-русыми.

– О да, – хмыкнула Маруш. – Никакого, совершенно никакого смысла. А перекосило тебя от слишком кислого вина.

– Оно десертное, – возразила Тиана.

– И я о том же.

Маруш задумчиво потянула к себе Тианин бокал и сделала из него большой глоток.

Тихо, неспешно тек вокруг разговор, то становясь общим, то распадаясь на отдельные ручейки. Нира брала в нежные руки арфу, наигрывала простые светлые мелодии, как нельзя больше подходящие для этого утра. Демонов маг не сводил с нее восхищенных глаз. А Тиана смотрела на него и думала, что ему бы не перед девицами хвост топорщить отчаянно, а отлежаться где-то в тихом уголке. Но воздействие дивного голоса Ниры и вина похоже было сильнее любой усталости и боли.

– Сударыня, на Юге не осталось магов, – чудной голос Реймара звучал так убедительно, что сама мысль о том, чтобы усомниться в его словах казалось кощунственной. – Его светлость Фъямэ сол Ньэрэ позаботился. А он не тот человек, который позволяет себе повторять досадные промахи прошлого.

– А ты там был, да? – участливо спросила Нира, накрыв ладонью его руку в жесте ободрения и поддержки. Она всех так утешала. Всегда.

Сначала это казалось жестом особой близости, потом начинало раздражать. Вот как теперь. Впрочем, демонов маг (ага, из тех, которых на Юге совсем-совсем не осталось) долго эту сомнительную поддержку терпеть не стал – она же мешала размашистым жестам, которых требовала широкая южная душа.

– Так получилось, сударыня, что я один из тех, кто отвечает за эти демоновы земли. Перед богами и людьми. И когда начинаются по-настоящему суровые дни, важные события, волей-неволей приходится принимать в них самое деятельное участие.

– То, для которого надевают такую специальную рубашку из стальных колечек и шляпу, больше похожую на железный ночной горшок, – ядовито заметила Маруш. – А потом прыгают по городским стенам, потрясая ржавым дедовским оружием?

Шуточка была так себе, но Тиана неприлично громко расхохоталась. Видимо, нервное напряжение все-таки сказывалось.

– Не смешно, – веско процедила молчавшая почти все время Финеллита.

– Такая юная и такая злая, – ухмыльнулся Реймар. – Но в чем-то вы, конечно, правы, сударыня. И это мне делать тоже доводилось. И прыгать, и потрясать, и даже пускать в ход. А еще чаще велеть другим все это проделывать. Знаете, это не так просто отправлять людей на смерть. Собственной рукой убивать и то легче.

– Даже так? – восхитилась Маруш.