Цветы в тумане: вглядываясь в Азию

Пафос Блоха, его взволнованность чисто западные. Азия относится к этой загадочной соположенности или даже – кто знает? – соотнесенности мрака и света гораздо спокойнее. Она даже знает, как растворить мрак актуальности в свете земного дня. Но бездна «сокровенности» (см. гл. 1 «Дао Дэ цзина») остается там, где ей назначено быть, и глубина погружения в нее отмеряет степень ясности духовного взора. Есть она, конечно, и в тибетской жизни. Даже поверхностный взгляд позволяет заметить в ней одну большую странность: душа Тибета оторвана от его тела. Пока физический остов Тибета пребывает там, где ему положено быть по законам географии, мозг и воля этой страны – верхушка ламства, лучшие интеллектуалы, даже самые популярные певцы – находятся в эмиграции: в Индии, Америке, Европе, Японии, Тайване. Поначалу такое положение казалось мне неестественным, даже нетерпимым. Со временем я увидел в нем нечто провиденциальное. Усилиями эмигрантов тибетская духовность стала частью мировой культуры, и уже не совсем ясно, какой Тибет настоящий: тот ли, который вошел в умы и сердца миллионов нетибетцев, или все-таки тот, который спит мертвым сном в своих земных границах, в стороне от мировых проблем. Как ни странно, Тибет сегодня – одновременно самая открытая миру и самая замкнутая страна. Как ни широки его просторы, расстояние между его физическим и духовным бытием неизмеримо шире. Эта разделенность внутри себя, неприступность для самого себя, пожалуй, есть главная особенность тибетского уклада.

Исполинское, нависшее над всей Евразией, но бессильно распластавшееся среди горных хребтов тело Тибета[20]

– легкая добыча для чужаков. Тибетские города методично заселяются мигрантами из Китая. В Тибет валят туристы, теперь в основном китайские, тогда как среди иностранцев пальма первенства, кажется, прочно принадлежит русским. Китайцы глазеют на красоты природы, европейцы устремляются к святыням. Под предлогом «развития» и «модернизации» служители технократической утопии безжалостно коверкают природный ландшафт Тибета, не обращая внимания на то, что для тибетцев их земля священна и являет образ полноты универсума, а в каждой местности должны быть свои 25 святых мест, эту полноту удостоверяющих. Остается надеяться, что сведение пейзажа к технической «среде» не окажется смертельным для души этой страны девственных красот, ведь душа не имеет ни формы, ни частей и к тому же бессмертна. Поживем – увидим…

Нашествие «смелого нового мира» власти поощряют и уверенно регулируют. Оно, во-первых, приносит деньги. За последние пару лет цена входных билетов в монастыри и святые места выросла вдвое и втрое. Вот и обрисовалась едва ли не главная проблема Тибета: лало[21]

везут бабло.

Ну и, во-вторых, политические соображения. После Культурной революции китайские власти поняли, что выкорчевывать религию и накладно, и бесполезно. Их тайная мечта – превратить святыни Тибета в туристические шоу, обслуживаемые ручными ламами (высших лам, согласно специальному закону, назначает ЦК КПК). Уже выстроена прокитайская духовная иерархия во главе с выбранным в Пекине панчен-ламой. Последний живет в Пекине, но иногда для порядка наезжает в приписанный к нему монастырь в г. Шигацзе. На встречу с ним, по словам местных жителей, людей сгоняют кого по приказу, кого за деньги.

Пристальное внимание правительства КНР к личному составу и настроениям ламства не может удивить, ведь институт лам – основа жизненного строя тибетцев и питательная среда тибетской фронды. Ламы живут под строжайшим контролем и даже прямым наблюдением китайской администрации (в монастырях повсюду висят включенные видеокамеры, и есть специальные уполномоченные от партии). Есть разные запреты, касающиеся молебнов, подчас абсурдные. Стараниями властей число лам неумолимо сокращается. Молодым людям прямо запрещено уходить в монастырь. Впрочем, бывают исключения. В том же монастыре панчен-ламы в Шигацзе можно увидеть множество лам-мальчиков: для «своего» панчен-ламы не жалко.

В монастыре Джепанг я в очередной раз стал свидетелем экзаменов для молодых лам. Экзаменующиеся сидели парами на земле, а их экзаменаторы ходили вразвалку перед ними, время от времени громко хлопая в ладоши и выбрасывая вперед левую руку, символически закрывающую вход в ад, а правую подтягивали к себе, показывая тем самым, как знание может привести на небо. Вокруг лам вились итальянские туристы. А сверху за всей процедурой наблюдали переодетые полицейские, всем своим видом показывавшие, что умирают от скуки и презирают эти ламские игры. О чем они думали? О том, что сила солому ломит и что современному человеку для счастья достаточно денег и «передовой идеологии»? Эта идеология опустошает землю, чтобы дать власть над миром и себе подобными. Заманчивая перспектива? И деньги обещает приличные. Кстати, доходы от туризма и даже подношений буддам полностью уходят администрации. Монахам остается только то, что посетители жертвуют на монастырской кухне. Так что надо знать, где…