Читаем Туманные тёмные тропы полностью

Туманные тёмные тропы

— Подождут немного. Это «молоко». Та странная река, которая у нас под ногами. Главный секрет Леса.

Майер быстро соображал.

— Когда меня схватило кольцо, оно…

— В точку. Растворило всё неживое, что было на поверхности и покрыло тебя тем самым «молоком». Как оно попало в кровь, не знаю. Вот смотри, — Умник приблизил часть проекции, — тут у тебя постепенно формируется печень. Заметь, вся синтетика окружена тонким слоем, видишь, как светится? Это «молоко». Ты, главное, как цвести соберёшься, предупреди — я ботаников приглашу.

— Да пошёл ты со своими… — Майер вскочил на ноги. — Представляю, что скажут там, в Институте.

— Да ничего они не скажут. — Умник напустил на себя виноватый вид. — Там у меня надёжный человек. В общем, мы малость подменили там запись. Ты там у нас просто живой и здоровый, местами синтетика уже пошаливает, менять пора её, но никакой мистики. «Молока», то есть.

— Я ошибаюсь, или это всё ещё преступление?

— А как же. — Умник поправил очки. — Ты, может, и забыл, а я помню. Ты теперь шишка, ну почти как твои прекрасные дамы или я, скажем. Если пройдёт хотя бы слух об этой регенерации и том, что у тебя в крови, я тебе не завидую. В Комиссии Леса боятся как чумы, и хорошо будет, если тебя просто посадят в клетку до конца дней, и будут там изучать.

— Понятно. Ты можешь хотя бы примерно сказать, чем это может кончиться? Ты же у нас протезист.

— Понятия не имею. Печень у тебя уже другая. Выглядит не вполне так, как природная, структура тканей необычная, но это уже твои собственные клетки. В других местах идёт тот же процесс. Где-то быстрее, где-то медленнее. Просьба: ляг сейчас на пять минут вон туда, я сниму новую запись. И до конца дня не задерживаю.

— Кстати, — окликнул его Умник уже на пороге. — Мерона звонила. Она летит сюда, у неё какой-то важный разговор. Ты мобильник-то с собой носи, а?

* * *

— Заходите. — Тевейра заперла за ним дверь. «Очень уж бодро она выглядит, — подумал Майер, — цикл так быстро не кончается».

— Айри, можно попросить вас осмотреть Аванте?

— В смысле? — не понял Майер. — У Эри там, наверху, хороший диагност. Так намного лучше.

— Нет, просто осмотрите. — Аванте спокойно стояла у окна, спиной к остальным, как будто не слышала, что речь о ней. — Вы вчера были с ней совсем рядом, — улыбнулась Тевейра. — Помните её состояние?

— Спокойная фаза. — Майер чуть не пожал плечами. — Я бы сказал, от четырёх до пяти недель до вступительной фазы. Не инициирована.

— Четыре с половиной недели. — Аванте повернулась. — И это всё вы определили, не прикасаясь?!

— Шестьдесят с хвостиком лет практики, — пожал плечами Майер.

— Осмотрите её сейчас, — попросила Тевейра. — Ой, простите. Ави?

— Осмотрите меня, доктор. — Аванте прошла к постели. — Я разрешаю. Раздеться?

— Достаточно головы, кистей рук и живота, — Майер направился в ванную, вымыть руки. — Честное слово, проще было бы…

— Ну не ворчите! — Тевейра протянула ему полотенце.

Майер склонился над Аванте. Та лежала, прикрыв глаза, едва заметно улыбалась.

— Что за… — Майер выпрямился, но тут же взял себя в руки. За три минуты осмотрел голову, заглянул в глаза, прикоснулся к нескольким точкам на животе и прислушался к ощущениям. Датчики многое искажают, но он уже привык.

— Начало третьей фазы. — Майер поднялся и отошёл. — Но пигментация цела. Вас инициировали?! Но кто?

Тевейра протянула ему салфетку.

— Этим я протирала ей голову, — пояснила она. — Ночью. Очень тяжело всё проходило, спасибо вам за чай. Я без него сама бы свалилась.

Доктор, как в тумане, принял салфетку, осторожно поднёс к лицу.

Трудно не узнать свой собственный запах.

— Выходит, это я. — Майер смотрел, как Тевейра помогает Аванте одеться. — Хотя я не прикасался к… Я читал про такие случаи, сам никогда не видел. То есть… простите, дайте мне минутку!

Они переглянулись и кивнули. Аванте положила голову на плечо Тевейры и закрыла глаза.

Майер закрыл за собой дверь на мужскую половину. Нет, столько событий подряд, у кого угодно ум зайдёт за разум. Это сейчас послабление нравов, и нетронутую девушку не сопровождает уже познавшая эту часть жизни компаньонка. По традиции, Майеру предстояло сделать выбор: «Земля, Луна или Ветер», иными словами — объявить, кем он считает Аванте после этого — дочерью, любовницей или… никем. Выбери он «никем», и, как минимум у него на родине, девушку, от судьбы которой он отказался, ждёт жизнь без имени и репутации.

Хватит, Майер, не копайся в себе! Что случилось, то случилось, надо жить дальше.

Он вернулся. Они так и сидели, Тевейра гладила подругу по голове, и видно было, той снова нехорошо.

— Земля, — поклонился Майер. — Я выбираю землю. Аверан, вам нельзя вставать!

— Спасибо. — Тевейра помогла Аверан дойти до него. Аванте едва сумела поднять руки, чтобы обнять Майера. Ого, какая температура! — Спасибо, Майер.

Они вдвоём проводили её обратно.

— Оставьте нас. — Тевейра мягко, вежливо отодвинула доктора от постели, ладонью в грудь. — Я знаю, что делать.