Тысяча и одна ночь. В 12 томах

Тогда Мубарак снова взял султана за руку и направился вместе с ним вглубь острова по дорожке, вымощенной вместо булыжника драгоценными камнями всех цветов. И они шли так до тех пор, пока не подошли к дворцу, выстроенному целиком из изумрудов и окруженному широким рвом, по краям которого были посажены на некотором расстоянии друг от друга деревья такой вышины, что тенью своей покрывали весь дворец. И напротив главных ворот, выкованных из золота, находился мост из драгоценного черепахового панциря, имевший по меньшей мере шесть сажень в длину и три в ширину. Мубарак, не решаясь перейти через этот мост, остановился и сказал султан:

— Мы не можем идти дальше. Но если мы хотим видеть старика с Трех Островов, то должны совершить волшебный обряд.

И, говоря это, он вытащил из мешка, который был спрятан у него под платьем, четыре полосы желтой шелковой ткани. Одною из них он обвил себя вокруг стана, а другую положил себе на спину. Затем он подал две другие полосы султану, который сделал то же самое.

И также Мубарак вытащил из мешка два молитвенных коврика из легкого шелка, расстелил их на земле и посыпал на них несколько зерен мускуса и амбры, бормоча какие-то волшебные заклинания. Затем он сел, поджав ноги, посредине одного из ковриков и сказал султан:

— Сядь посредине другого коврика.

И Зеин исполнил его приказание

И Мубарак сказал ему:

— Я буду сейчас вызывать старика Трех Островов, который живет в этом дворце. Но да даст нам Аллах, чтобы старик явился к нам без гнева! Ибо признаюсь тебе, о господин мой, что я далеко не уверен относительно того, как он нас примет и неспокоен относительно последствий нашего предприятия. Если прибытие наше на этот остров не нравится ему, то он явится взорам нашим в виде ужаснейшего чудовища; если же он не рассержен нашим появлением, то покажется в образе Ибн-Адама, приятного на вид. Но ты, лишь только он будет перед нами, должен будешь подняться в честь него, не сходя с середины ковра, высказать ему почтительнейшие приветствия и потом сказать: «О могущественный властитель, о повелитель повелителей, мы стоим пред тобой в пределах владения твоего и вошли в пределы твоего покровительства! Я же раб твой, я Зеин, султан Басры, сын покойного султана, который унесен был ангелом смерти, после того как отошел в мире к Господу своему. И я пришел просить от великодушия и могущества твоего тех же милостей, какие ты даровал покойному моему отцу, служителю твоему». И если он спросит тебя, какую милость просишь ты даровать тебе, то ответь: «О повелитель мой, седьмую алмазную деву пришел я просить от щедрот твоих!»

И Зеин ответил:

— Слушаю и повинуюсь!

^{И они шли так до тех пор, пока не подошли к дворцу, выстроенному целиком из изумрудов и окруженному широким рвом.}

Тогда Мубарак, дав султану Зеину все нужные наставления, начал свои заклинания, курения, заговоры, заклятия и колдовство, не имевшие для Зеина никакого смысла. И тотчас вслед за тем солнце скрылось за тяжелыми черными тучами, и весь остров окутала густая тьма, и блеснула длинная молния, за которой последовал удар грома. И поднялся вдруг страшный ветер, дувший по направлению к ним; и они услышали ужасающий крик, который потряс воздух; и земля содрогнулась, как заставит ее содрогнуться ангел Исрафил[35]в день Страшного суда.

Когда Зеин увидел и услышал все это, то почувствовал, что его охватило сильное волнение, но он постарался не показать этого и подумал: «Клянусь Аллахом! Это весьма дурное предзнаменование».

Но Мубарак, угадывавший чувства его, улыбнулся и сказал ему:

— Не бойся, о господин мой! Знамения эти, напротив, должны успокоить нас. С помощью Аллаха все пока идет хорошо!

И действительно, в ту минуту, как он произносил эти слова…

На этом месте своего рассказа Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.

А когда наступила

СЕМЬСОТ ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

И действительно, в ту минуту, как он произносил эти слова, старик с Трех Островов появился перед ними в образе Ибн-Адама почтенной наружности и столь прекрасный, что не было во всем свете никого, кто бы превосходил его совершенством, кроме Того, Кто один обладает великой красотой, добродетелью и славой (да будет прославлено имя Его!). И он приблизился к Зеину, улыбаясь ему, как отец улыбается своему ребенку. И Зеин поспешил подняться в его честь, не покидая, однако, середины ковра, и затем склонился перед ним и облобызал землю у ног его. И он не забыл высказать ему все приветствия и похвалы, которым научил его Мубарак. И тогда только он изложил ему цель своего прибытия на Три Острова.

Когда старик услышал слова Зеина и ясно понял их значение, то улыбнулся еще более ласковой улыбкой и сказал Зеину: