Тысяча и одна ночь. В 12 томах

По-моему, бесполезно ехать куда-либо, кроме как в Ирак, ибо только там можем мы надеяться, что найдем то, что ищем. Снарядим же наш караван и отправимся в Багдад, Город мира.

И Мубарак сделал нужные приготовления к отъезду, и, когда караван был снаряжен, он вместе с султаном Зеином двинулся через пустыню по дороге, которая ведет в Багдад. И Аллаху угодно было, чтобы они совершили путешествие свое благополучно; и ни разу не преградили им путь, и они прибыли в Город мира целыми и невредимыми.

Там, так же как и в Дамаске, они прежде всего наняли дворец, расположенный на берегу Тигра, с великолепным видом и с садом, подобным Саду Утех халифа Гаруна аль-Рашида. И они стали вести роскошный образ жизни, держа открытый стол и задавая неслыханные пиры. И каждый раз, когда все гости наедались и напивались досыта и пир был окончен, они приказывали раздавать оставшееся беднякам и дервишам. Но среди этих дервишей был один по имени Абу Бакр, который был противнейшим обжорой и негодяем, и он ненавидел всех богачей за одно то, что они были богаты, тогда как он был беден. Ибо нужда ожесточает сердце человека с низменной душою, тогда как человека с душой возвышенной она облагораживает. И так как он видел изобилие и блага Аллаха в жилище пришельцев, то ему этого было достаточно, чтобы их возненавидеть. И вот в один из дней он пришел в мечеть к послеполуденной молитве и, став посредине толпы молящихся, воскликнул:

— О правоверные, вы должны, конечно, знать, что в нашем околотке поселились с некоторых пор два чужестранца, которые тратят ежедневно огромнейшие суммы и выставляют на вид свое богатство единственно для того, чтобы пускать пыль в глаза таким беднякам, как мы. Но мы не знаем, что за люди эти чужестранцы, и не можем быть уверены, что это не мошенники, награбившие у себя на родине значительные богатства, чтобы приехать затем в Багдад проматывать мошеннически доставшиеся им деньги вдов и сирот. Заклинаю вас именем Аллаха и заслугами господина нашего Мухаммеда (да пребудет мир и молитва над ним!) остерегаться этих незнакомцев и ничего не принимать от щедрот их. К тому же если бы господин наш халиф узнал, что в нашем околотке находятся такого рода люди, то он признал бы всех нас ответственными за их проступки и наказал бы нас за то, что мы не сообщили ему об этом. Что же до меня, то я теперь же заявляю всем вам, что совершенно умываю руки в этом деле и не имею ничего общего с этими чужаками и с теми, которые принимают их приглашения и входят в дом к ним.

И все присутствующие ответили в один голос:

— Конечно, это так! Ты прав, о Абу Бакр. И мы поручаем тебе составить по этому поводу жалобу к халифу, дабы он велел разобрать это дело.

Затем все собравшиеся вышли из мечети. А Абу Бакр вернулся домой, чтобы подумать, как вернее навредить этим чужестранцам.

Между тем по велению судьбы Мубараку стало известно обо всем происшедшем в мечети; и он возымел серьезные опасения по поводу происков дервиша; и он подумал, что если слухи об этом распространятся, то он не сможет более внушать доверие разным сводницам и свахам. И потому, не теряя времени, он положил шестьсот золотых динаров в мешок и поспешил к дому дервиша. И он постучал в дверь, и дервиш открыл ему и, узнав его, спросил сердитым голосом:

— Кто ты? И что тебе нужно?

И он ответил:

— Я Мубарак, раб твой, о господин мой Абу Бакр. И пришел к тебе от имени эмира Зеина, который много слышал о мудрости твоей, познаниях и влиятельном положении твоем в этом городе; и он послал меня засвидетельствовать тебе его почтение и сказать, что он всецело в твоем распоряжении. И чтобы доказать свои добрые намерения, он поручил мне передать тебе как дар подчиненного повелителю своему этот кошелек с шестьюстами золотыми динарами, весьма извиняясь перед тобой, что подарок этот так мало соответствует громадным заслугам и достоинствам твоим. Но если Аллаху будет угодно, он не замедлит в ближайшие дни доказать тебе еще лучше, насколько он чувствует себя обязанным тебе и затерявшимся в беспредельной пустыне благодушия твоего!

Когда дервиш Абу Бакр увидел мешок с золотом и выложил содержимое его, то он стал очень нежен во взорах своих и весьма кроток в своих намерениях. И он ответил:

— О господин мой, я пламенно молю прощения у господина твоего эмира за все, что язык мой когда-либо необдуманно болтал о нем, и я раскаиваюсь, как только можно раскаиваться, что погрешил в своих обязанностях по отношению к нему! И я очень прошу тебя быть моим уполномоченным перед ним и выразить ему мое глубочайшее сожаление относительно прошедшего и мои лучшие намерения относительно будущего. Ибо я хочу сегодня же, если будет угодно Аллаху, загладить перед всеми все, в чем мог я легкомысленно погрешить перед ним, и заслужить таким образом милость эмира!

И Мубарак ответил: